– Это не для того, чтобы лучше слышать, – объяснял Хьюберт Фарнхэм, – а радиоприёмник, всегда настроенный на частоту сигнала тревоги.
Барбара Уэллс в изумлении замерла, так и не донеся ложку до рта.
– Мистер Фарнхэм! Вы думаете, они всё-таки собираются напасть на нас?
Хозяин дома пожал плечами.
– Увы, Кремль не делится со мной своими секретами.
– Отец, – сказал его сын, – перестань пугать наших дам. Миссис Уэллс…
– Называйте меня просто Барбара. Я даже собираюсь через суд добиться разрешения опускать слово «миссис» перед своим именем.
– Для этого вам вовсе не требуется разрешение суда.
– Учтите это, Барб, – заметила его сестра, Карен. – В наше время бесплатные советы очень дороги.
– Помолчи. Барбара, при всём своём уважении к отцу, я всё же считаю, что ему просто мерещатся всякие страсти. Не похоже на то, что будет война.
– Надеюсь, вы правы, – спокойно сказала Барбара. – А почему вы так считаете?
– Потому что коммунисты – реалисты. И они никогда не пойдут на то, чтобы начать войну, которая может повредить им, даже если они в конечном итоге и смогли бы выиграть её. А значит, они тем более не рискнут начать войну, победить в которой не в состоянии.
– В таком случае, – заявила его мать, – может быть, они заодно перестанут устраивать и все эти ужасные кризисы? Как на Кубе. А взять, к примеру, этот шум из-за Берлина – как будто кому-нибудь есть до этого Берлина какое-то дело! А теперь – еще и этот. От всего этого просто постепенно становишься неврастеничкой. Джозеф!
– Да, мэм!
– Приготовьте мне кофе. И бренди. Café royale.
– Да, мэм. – Слуга, молодой негр, убрал со стола её тарелку, которую она оставила почти нетронутой.
– Отец, – заметил молодой Фарнхэм, – а ведь мать беспокоится не из-за каких-то там дурацких кризисов. Это ты нервируешь её своим поведением. Ты должен вести себя спокойнее.
– Нет.
– Но ты должен! У матери кусок уже не лезет в горло… и всё из-за какой-то дурацкой пуговицы, торчащей у тебя в ухе. Нельзя же…
– Перестань, Дьюк.
– Сэр?
– Когда ты стал жить отдельно от нас, мы договорились оставаться друзьями. И я всегда рад выслушать твоё мнение, как мнение друга. Но это вовсе не даёт тебе право встревать между мной и твоей матерью – моей женой.
– Но Хьюберт… – протянула его жена.
– Прости, Грейс.
– Ты слишком строг с мальчиком. Это нервирует меня.
– Дьюк уже не мальчик. И я не сказал ничего такого, что могло бы нервировать тебя. Прости.
– Мне тоже очень неудобно, мама. Но если отец считает, что я лезу не в своё дело, что ж… – Дьюк изобразил на лице кривую улыбку. – Чтобы заботиться о ком-то, похоже, мне придется искать себе собственную жену. Барбара, вы согласны выйти за меня замуж?
