Тьма холодной ненастной ночи, пронзительный свист ветра и поспешное бегство луны, скрывшейся за тучу, вероятно, помогли Демьяну Рубашкину скрыть в тот злополучный поздний час своё жуткое преступление. В слепом порыве ярости он поднял руку на своего соседа Савву Кафтанова и убил его без тени малейшего смущения или жалости.
В тот же час в соседнем дворе протяжно взвыл цепной пес, словно почувствовав, что остался без хозяина. Накануне визита соседа, которого он неспроста пригласил в тот вечер в гости, Рубашкин долго выбирал в своей домашней мастерской средство для покушения: тут были и тяжёлые тиски, и топор, и громоздкий сварочный аппарат, однако для того, чтобы подключить к делу подобные средства, нужно было быть не только садистом, но и изобретателем, и хотя Демьян был знатным слесарем и мастером на все руки, его выбор остановился на бензопиле. Лишь в конце своего изуверского действа, Рубашкин пожалел о том, что всю оставшуюся неделю ему придётся провести за уборкой своей гостиной.
Пока Демьян в спешке закапывал холодное тело в землю в глубине своего сада, у него не было желания размышлять о содеянном, и он собирался вообще забыть об этом навсегда. Что с того, что он убил старого недруга и тем более столь ненавистного ему соседа, ведь эта мука продолжалась вот уже более сорока лет! Каждое утро приветливо здороваясь с ним через забор, он молча желал, чтобы это утро было для того последним, а говоря на прощанье: «Будь здоров», имел в виду совсем обратное. И вот теперь он наконец-то решился на эту крайнюю меру и сделал то, чего не решался сделать всю свою проклятую жизнь.
Выровняв землю над могилой, Демьян вернулся обратно в дом и запер за собой дверь чёрного хода. Он почти не сомневался в том, что всё обойдётся. Всё, что он чувствовал в тот момент – была дикая усталость. Он перекрестился (чего ему, возможно, в тот момент не следовало делать), лёг в постель и почти тотчас же уснул. Однако спать ему пришлось недолго.
Посреди ночи его разбудил какой-то шум. Кто-то громко и настойчиво стучал в дверь чёрного хода, выходившую в сад. Демьян уже решил было, что ему померещилось, когда стук повторился, казалось, с удвоенной силой и настойчивостью. Этому грохоту вторил отчаянный вой собаки из соседского двора.
– Что там случилось, чёрт возьми! – спросил он себя и, взяв в руки увесистую кочергу, пошёл открывать.
Прежде чем снять засов, он настороженно спросил:
– Эй, кого там принесло? – Однако неизвестный гость не спешил отвечать.
Терпение Рубашкина лопнуло; он отпер дверь и обмер… Перед ним стоял Савва Кафтанов. Неровный свет луны скрадывал черты его лица, и высокая, слегка сутулая фигура казалась привидением, но Демьян, к своему ужасу, узнал в столь неожиданном визитёре своего убиенного им же соседа.
