Глава 1. Накануне новой жизни
Тарелки стояли пустые, а мой стакан был полон лишь на половину трети, но я так и сидел, уставившись на клетки скатерти, и тщательно наслаждался моментом. Свет, запахи свежеиспечённой пиццы, пряных трав и кофе, ненавязчивая музыка – всё это действовало на меня успокоительно, и хотелось задержаться ещё. Было уже поздно; я знал, что скоро придётся выйти в темноту, перебежать через дорогу, победить тёмный лестничный пролёт к моей квартирке. Ну да, и приготовить всё на утро. Но мне хотелось остаться – не просто здесь, в траттории, а в самом этом вечере воскресенья, совершенно обычном, ещё на минутку-другую, прежде чем начнётся моя новая жизнь.
Я не особенно планировал начинать новую жизнь, но она случилась сама по себе. Как вообще отличить жизнь новую от старой, привычной? В моём случае всё поменялось, когда начали происходить всякие вещи. Число минимально запоминающихся событий, которые случились со мной за последнюю пару месяцев, определённо превзошло их количество за прошедшие десять лет. Как будто поезд, который обычно проезжал среди ленивых пастбищ и ферм, вдруг резко свернул на неровную, трясучую колею, откуда взгляду предстают невиданные картины.
Всё началось с последнего частного урока с Мартой Мартинс. Я любил заниматься с Мартой, несмотря на прозрачную, но почти осязаемую стену, которая разделяла наши поколения. Толковая и остроумная, по поведению – обычный подросток, она легко усваивала новые слова и конструкции. Всякий раз, собираясь что-то записать, она заправляла свои короткие рыжие волосы за уши, а когда наклонялась над столом – волосы снова падали ей на глаза, так что приходилось заправлять их снова, но меня это нисколько не раздражало. Марта была лёгкой ученицей, и мне даже не было досадно тратить целый час, чтобы доехать на поезде к ней и обратно. В конце концов, времени у меня хватало: в то время, кроме Марты, у меня не было других учеников.
Я только собирался объяснить домашнее задание, как Марта прервала меня на полуслове.
– А следующего раза не будет, мистер Миллман.
Пришлось поглубже вдохнуть. Всё вдруг стало расплывчатым, будто я вошёл с холодной улицы в комнату, и у меня запотели очки. Но на сей раз дело было не в очках: это мои мысли затерялись в тумане. Марта тем временем продолжала объяснять, что родители больше не хотят, чтобы она изучала итальянский, и настаивают, чтобы дочь занялась французским.
Ну вот. Всё покатилось в никуда.
Дело в том, что у меня уже месяц был долг за квартиру, а ещё надо было чем-то питаться. Фрилансерская жизнь постепенно убивала, а вовсе не делала меня сильнее. Заказов на переводы какое-то время тоже не присылали, а без Марты у меня не останется и преподавательской работы, даже репетиторства не будет. Стоял конец лета, и никому не хотелось учить языки, да я и не стал бы никого судить за это. Понятно, что всем хотелось зависать с друзьями, надевать новые теннисные туфли и носиться в них, наслаждаться свободой и всеми прелестями летних каникул. Да я, чёрт возьми, и сам бы так хотел, если б не надо было зарабатывать на жизнь.
