Утро. Время честных, пусть и не богатых тружеников. Время, когда запускаются все обеспечивающие функции любого человеческого общества. Пекарь тащит своё грузное тело в кладовую с мукой или погреб с яйцами, чтобы благородным господам поднесли на завтрак свежих булочек, а людям попроще – буханку свежего хлебушка. Мельник разминает ноющие суставы и потирает саднящие виски – прошлой ночью базирующаяся на его мельнице тать1 сорвала особо крупный куш и закончила отмечать сие событие лишь ближе к рассвету. Сна семье работяги это, конечно же, не прибавило, а потому жена сожрёт его с потрохами уже к обеду. Всем надо как-то скидывать напряжение. Хорошо, что в углу, под сеном, есть ещё минимум полбутылки браги. Сон молочницы прерывали не пьяные выкрики людей с сомнительной репутацией, а маленький пищащий свёрточек, что пристроился в колыбельке рядом. Если боги будут благосклонны, через несколько лет этот свёрточек будет радостно бегать по округе, лупить палкой воображаемых врагов и называть её мамой. А ещё через десяток поступит на службу к местному вельможе, как когда-то сделал его папаня, сгинувший где-то в болотах, пока их господин в очередной раз гонял по болотам Чёрного призрака. Или вырастет без отцовского подзатыльника совсем не праведником и сбежит к тати на мельницу, что за чертой основного поселения (чем, собственно, и привлекательна для подобного люда). А то и вырастет красавчиком, сойдётся с дочкой пекаря и унаследует его дело.
Раннее утро – не время решать судьбы мира, если только его не погрузили в очередную войну, но на землях Валлиона в кои-то веки затишье. Люди знатных кровей будут спать ещё час-другой, а плотные занавесы, ставни, портьеры, а с ними и обалдевшие от ночной смены стражники, будут стойко оберегать их сладкие сны от настырного солнца и не менее настырных просителей. Не будет спать в этих благословенно-проклятых краях разве что парочка августейших особ, по совершенно разнообразным причинам. Один из них будет мучиться, выбирая между счастьем дочери и жизнями подданных. Второй – по причине того, что ему вновь приснится огромная чёрная тень. Призрак Тисовых чащоб, раздери его подземные боги. Хотя куда там – они-то и послали им это проклятье, что мешает не первому поколению его семьи делать хорошие деньги на торговле лесом. А деньги – это пропуск молодого барона в мир столичных приёмов и последующих пирушек. Прекрасных дочерей других семейств и мальчишек-пажей на закуску… Барон в очередной раз представил, как знакомится с Великими принцами (без младшего, конечно, этого он как и все боялся). От всех этих мыслей страшно болела голова.
