ГЛАВА 1
[Алина]
Я спешила на поезд, толкалась в метро, бежала до электрички, изредка стирая со щёк надоедливые слёзы. Надо возвращаться домой, надо всё рассказать родителям. Но как? Как я им скажу такое?!
Как смириться с тем, что у Маринки, у нашей смешливой, доброй и всеми любимой Маринки – рак. Причём не операбельный. Как мне ЕЙ это сказать-то?
Мы близнецы, похожие как две капли воды. Среднего роста и телосложения, у нас длинные русые волосы, серые глаза. Вполне симпатичные девчонки. Марина была по характеру более покладистая, мягкая и более сдержанная, а я всегда была взрывной, резкой и категоричной. Мама говорила, что бог поделил её дочурку на две половины и каждой оставил что-то своё. Но мы всё и всегда делали вместе, понимали друг друга с полуслова и очень любили друг друга.
Как же так произошло? Почему одна из нас должна умереть? Ведь нам всего по двадцать пять лет, вся жизнь ещё впереди. Окончили школу, институт, получили дипломы экономистов. Даже на работу устроились. Маринка на наш местный «Кожзавод», я в одну из контор при муниципалитете. И всё в жизни стало налаживаться, Маришка познакомилась с хорошим парнем Вадимом, он любит её безумно, когда он только видит её, его глаза начинают сиять, как будто кто-то лампочки включает. И ни разу нас не перепутал, всегда знает, где я, а где она.
Вот и в этот раз мы все втроем поехали в Москву, по направлению от нашей местной больницы. Сестру положили на обследование в онко-диспансер. Вадим остановился у родни, а я сняла место в относительно недорогом хостеле в пригороде. Каждое утро я приезжала к ней, а Вадим неизменно уже был там. Вчера они поехали домой, а я осталась дожидаться окончательного заключения.
Мы все надеялись на то, что это не так страшно, что возможно и опухоль, поселившаяся у Маринки в груди не злокачественная или, если там что-то нехорошее есть, то конечно же лечится! Но сегодня врач, который писал заключение, вынес приговор. Опухоль неоперабельна, она проросла в полую вену, что около сердца, и жить моей сестре осталось от силы год. И то если она пройдет курс облучения, и опухоль замедлит свой рост.
Я не поверила, не может быть! Этого с нами просто не может быть. Потому что все эти страшные случаи были где-то там, далеко, но никак не у нас.
Больно! Как больно! Как будто с меня снимают живьём кожу. И я не могу сопротивляться, и не должна показать свой безумный страх другим людям.
Как-то аккуратно надо сказать сестре, что вроде бы нашлись раковые клетки по гистологии, и чтобы их убить, надо сделать облучение. Потом отдельно поговорить с родителями, но опять же КАК? У мамы слабое сердце, а отец так обожает дочек, что я даже представить себе не могу, как он сможет это пережить. А Вадим, парень с влюбленными, сияющими глазами, что я скажу ему?
