1. Пролог
— Друг, ты уверен, что у девушки не уедет крыша? — мужской голос был низкий, бархатный, и очень самоуверенный.
Сглотнув тошноту, я сжала ладонями звенящую голову и повела глазами в сторону, откуда шел звук.
«Похоже, у меня проблемы», — радостно заявилась противная мысль.
Потому что я лежала на огромной кровати с балдахином и в незнакомой комнате. А рядом стоял потрясающий красавец в старинном костюме, и с сердитым видом разглядывал меня невозможно-зелеными глазами.
Странное дело, я совершенно точно вижу его первый раз – такого я обязательно бы запомнила, но красавец смотрит на меня так, будто я успела ему хорошо насолить. Причем много раз подряд.
И главное, откуда все это, – и комната с кроватью, и зеленоглазый красавец, – могло взяться в моей самой обыкновенной жизни?
Или это мой дурковатый характер сделал свое черное дело, и я во что-то серьезно вляпалась. Или… О, ужас…!
Я села на кровати, нервно расправила подол платья и жалобно поинтересовалась у красавца:
— Я в больничке и лежу в коме, да? А вы мне мерещитесь…?
***
Месяц назад
— Регина, ты ведь не думаешь, что я имею что-то против тебя? Сама пойми, так сложились обстоятельства: в стране кризис, клиенты в очередь не стоят, да и платить не спешат… — Лика старательно лепила огорченное лицо, но все-таки не сумела сдержать радостный блеск в глазах.
Еще бы ей не радоваться, если ее главную соперницу за руку и сердце Вадима Юрьевича увольняют. Жаль, что по сокращению штатов и с выплатой всех положенных пособий, но и так тоже отлично получилось.
Я смотрела на довольную Ликину мордочку и чувствовала почти жалость к глупышке.
Что дела идут плохо она не соврала — я это и без нее знала. Ну так кто виноват в этом, если не ее обожаемый Вадим Юрьевич Рябков, директор компании «Правовест», где я работала старшим юрисконсультом?
Именно он пустил все рабочие дела на самотек, занимаясь исключительно своими личными. Если конкретно, то занимался ловлей молоденьких «рыбок» и «заек» в барах и ночных клубах, и проведением с ними совместного досуга. При этом напрочь забив на клиентов и своих сотрудников.
Я подозревала, что сорокапятилетний Вадим начал ощущать некоторый спад своего мачо-потенциала. И с помощью вот таких «рыбок» не старше двадцати пяти, и "заек" с бюстом не меньше четвертого номера, пытался взбодрить свою репродуктивность, наплевав на все остальное.
Вот только с чего наш исполнительный директор Лика Суляк решила, что я имею какой-то интерес к Вадиму, мне было абсолютно неясно. То, что сама она решила стать мадам Рябковой номер три, любой ценой доведя Вадюшу до загса, было понятно всем и каждому. Только причем здесь я?
