Тяжелый воздух опух мухами. Престарелая София с удивленной опаской озирала ленивое роенье черной массы.
Небольшой выход из пещеры преграждала изгибающая тучка омерзительных насекомых. Там, за ними, начинался день. К полудню он обязательно изжарит склон горы и долину. И в этом пекле ей придется волочится до глубоких сумерек. А в конце…
А в конце томление земли увенчается грозой и ожесточенным ливнем. С моря в залив завалится шторм. Который съест половину песчаного берега. Но до соленной вожделенной воды ещё так далеко! А значит и до спасения…
Одолевая страх и омерзение, изможденная женщина ухватила громадный рюкзак и с трудом подтащила его к выходу из грота. Отверстие в мир напоминало люкарну над каменным фасадом старинного поместья.
Теперь следующий непростой шаг – протолкнуть заплечный мешок сквозь неширокую дыру. Три дня назад она выглядела чуть большей.
Этот узкий проём тогда казался спасением. Над ним нависала небольшая скала. Что защищало вход от дождя. Вернее, от потопа. Потому что наречь то, что рушилось с небес в течении нескольких суток – ливнем или чем-то подобным – выказать себя жалким дурачком. Это точно являлось яростью богов. Их ненавистью к нам, чертовым людям. О! Она понимала почему!
Софию бичевал шквальный ветер! Истязал град! Хлестала хлябь!
Женщина ползком навзрыд пробиралась по извилистой тропе взгорья. Не веря в спасенье. Оставив надежду и мысль об удаче. Ужас пихал её вперед. Буквально. Только суеверная металлическая жуть руководила её подсознательным движением. Как кордицепс во внутренностях муравья.
Она не ела, не помнила ничего. Со слепым взглядом, таращась в темноту, ползла и ползла вверх. Чтобы там, на вершине, от куда-нибудь повыше, выплюнуть вихорь ядовитых спор.
Да разлетятся семена дикого испуга по миру! Да осядут на головы миллиардов! И да лишаться те остатков разума! И да пожрут наконец друг друга, до последнего, без остатка! Да не раздастся более звука человеческого над истоптанной в кровь землей!
«Как же я проникла сквозь это… эту крысиную щель? Как сама, ладно, ещё пойму. Но как рюкзак…?»
София озадаченно оглядывала миниатюрный лаз и распухший вещмешок. Она сравнивала несовместимое: заплечный груз и дыру.
«Может существует другой выход?»
За трое суток она не решилась даже осмотреть своё окружение. Попросту осветить свой случайный приют карманным фонариком. Невидимая сила вдавливала в пол. Сила – гнездившийся в искореженном сознании. Сила, – имя которой, – страх!
Первое время она лежала на голом камне. Полуживая. Бредящая. Иногда опомнившись, она лезла в свою громадную сумку. Тяжело вытягивала трёхлитровую пластиковую бутыль. Дрожащей кистью выкручивала колпачок. Склоняла ёмкость. И в подставленный, захлёбывающийся, рот вливала воду.
