Скользнув ладонью в карман его брюк, я пыталась нащупать и подцепить двумя пальцами вожделенный ключ. Ни один мускул не дрогнул на лице мужчины, он не открыл глаз, но мою руку словно сжали тисками. Вскрикнув, я смотрела на него расширившимися от страха глазами, понимая, что попалась. Не знаю, ждал ли он чего-то подобного, или просто не терял бдительности, но моей руке от этого было не легче. Запястье хрустнуло, на глаза навернулись слезы боли.
– Что-то ищешь? Или хочешь меня возбудить? – его губы скривились в полуулыбке.
– Отпусти, – едва смогла выдохнуть я.
– И к чему это приведет? Ты попытаешься меня убить? – поинтересовался мужчина.
– Мне больно.
– Так и задумано, – спокойно заметил он, но руку все же отпустил.
Оказавшись на свободе, я поспешила как можно дальше от него отползти, даже не надеясь, что расстояние в полметра избавит меня от расправы.
– Я думал, что это будет легко, – нарушил тишину его вздох.
Комья земли с глухим стуком падали на гроб. Каждый стук отзывался в моей душе тупой щемящей болью. Наверное, только сейчас я поняла, что все кончено. Ее больше нет, и никогда не будет. До последнего верила, что это какая-то абсурдная ошибка, даже там, в морге на опознании, и по дороге на кладбище, я все надеялась, что нахожусь в очередном кошмаре, обрывающемся при пробуждении, но оставляющем горький осадок в душе. Как же мне хотелось сейчас проснуться, и не видеть перед собой свежую груду земли, засыпавшую единственного дорогого мне человека.
Тяжелые редкие капли дождя упали на лицо, слегка приведя в чувство. Только теперь я осознала, что до сих пор сжимаю в руке землю, за это время успевшую превратиться в потной от волнения ладони в липкий комок. Даже не оглядываясь, поняла, что осталась одна. Хотя, не совсем. Рядом со мной по-прежнему была она – моя любимая тетя Вера. Единственный родной мне человек. И ближе чем сейчас мы уже не будем никогда. Открыв ладонь, я бережно положила горсть земли на свежую могилу.
– Пусть земля тебе будет пухом. Спасибо за твою любовь, – смешавшись с каплями, несколько слезинок упали вниз.
Наверное, мне было бы куда проще верить в то, что когда-нибудь мы снова встретимся. Но я не верила, и оттого так тяжко было сознавать, что сейчас я оплакиваю все самое лучшее, что было у меня в жизни.
Выйдя за ворота кладбища, я застегнула пиджак и подняла воротник. Становилось прохладно, а мелкий дождь превратился в ливень. Добравшись до остановки, мне удалось спрятаться под навесом. Внезапно, внимание привлек чей-то смутный силуэт на противоположной стороне дороги. Незнакомец стоял неподвижно, совершенно не обращая внимания на дождь. Плотный капюшон, надвинутый на лоб, полностью скрывал его лицо. Не знаю почему, но мне вдруг показалось, что он смотрел прямо на меня. Кто это? Он меня знает? Знакомый моей тети, или ее ученик? Но в таком случае, почему он не был на похоронах? Невольно я сделала шаг на дорогу, но услышала пронзительный гудок. Словно очнувшись от наваждения, я отшатнулась за секунду до того, как меня мог бы переехать автобус. Переведя дыхание, посмотрела через дорогу – незнакомца не было. Возможно, его внимание ко мне лишь игра воображения?
