После того, как я проснулась рядом с холодным телом своего мужа и меня похитил генерал, прошло несколько часов. Меня закинули в машину и повезли в неизвестном направлении. Руки так и были за спиной, что вызывало дискомфорт, но до этого никому не было дела.
Я сидела у окна и прислонившись к холодному стеклу лбом, пыталась понять, что меня ждет. Генерал больше не разговаривал со мной, но сидел рядом и почти каждую минуту я ощущала его взгляд. Наталья сидела у другого окна и уткнувшись в планшет, вообще казалась предметом мебели. Напротив сидело три солдата, что держали наготове оружие и не сводили с меня глаз. Ужасно хотелось рассмеяться, да не выходило. Я похожа на какую-то супер опасную преступницу? Они думают, что с закованными за спиной руками, я сейчас извлеку из задницы ключ и пистолет? Освобожу руки и сбегу? Чокнутые. Меня и правда раздражал их взгляд. Если кого и нужно было опасаться, так мужика, что сидел рядом со мной.
Когда меня вывели из общаги и я увидела пару валяющихся на земле людей, у меня дыхание перекрыло. Скольких он убил, чтобы добраться до меня? Увидя мою заминку и взгляд, генерал успокоил меня, сообщив, что они просто в отключке. Их усыпили каким-то газом, как и тех, что были в здании. Вывели меня прямо через лес у общаги. В стене зияла дыра, за которой было три машины и несколько десятков солдат. Как хорошо и слаженно все придумали. Камеры наверное тоже повредили. Надеюсь, когда парни очнутся и начнут искать меня, найдут дыру в стене раньше, чем через нее проберутся москиты.
Хотя раньше они обнаружат своего друга со сломанной шеей, что остался лежать в нашей с ним постели. Сморгнув слезы, я старалась глубоко дышать и держать себя у руках.
До меня, видимо, не дошло в полной мере то, что Дэн мёртв. Во мне боролись две стороны. Та, что видела мужа с пустым взглядом, свернутой шеей и ощущала его холодную кожу. И вторая, которая не могла в это поверить и надеялась, что это сон. Я не могла и не хотела принять то, что он больше не посмотрит на меня своими голубыми глазами, что были моим небом. Не обнимет, не поцелует. Не сможет согреть своей улыбкой и теплом. Моя любимая тихая гавань превратилась из живописного уголка в выжженную мертвую пустоту. У нас вся жизнь была впереди. У него была.
Мое тело стало содрагаться от рыдания. Не могу. Как же больно. Он мертв. Из-за меня. Стекло запотело от моего горячего дыхания и я всхлипнула. За что? Почему на мне какое-то клеймо, убивающие всех, кто рядом со мной.
– Хватит трястись и рыдать, – угрожающе тихо, потребовал Дмитрий.
