Ночью на Ливен обрушилась гроза, ветер рвал с деревьев поредевшую листву и гнал ее по улицам, хлопая ставнями и завывая в каминных трубах. Все указывало на то, что в Ливен спустя семь лет пришла настоящая зима.
С одной стороны, это было хорошо – странствующие рассказчики, которые немножко колдовали и гадали на будущее, утверждали, что возвращение зимы – признак выздоровления земли и успокоения демонов нижних миров, а значит, дела людей пойдут на лад, с другой стороны, все уже забыли, какая она, зима. Снега и в прежние времена здесь было немного, случалось, с севера налетали сухие метели, приносившие такие острые и колючие льдинки, что они даже обдирали краску с оконных рам, но снега, белого и мягкого как пух, почти не бывало.
Сон Каспара Фрая был тревожен, при каждой вспышке разноцветных молний он открывал глаза и видел на потолке диковинные сплетения теней, рисовавших то частый лес, то горы, а то битву, где скрещивались и ломались копья, скалили зубы лошади и всадники вылетали из седел.
Заснул Каспар лишь под утро и был разбужен женой, когда часы на ратуше пробили полдень.
– Что-то ты разоспался сегодня, – услышал Каспар будто издалека долетевший голос. Он с трудом разлепил веки и, приподнявшись, огляделся – сынишка, которому недавно исполнился год, о чем-то спорил с нянькой Каролиной, приходившейся Генриетте родной теткой. Их голоса доносились из гостиной через приоткрытые двери.
– Ты не заболел? – спросила Генриетта, приложив ко лбу мужа мягкую ладонь.
– Все в порядке, дорогая, просто ночью ворочался из-за грозы.
– Вот-вот, ночью гроза, а нынче на улице снег! Я его с детства не видела!
– Снег?
Каспар вскочил с постели и подошел к окну.
– Действительно снег, – произнес он без удивления, припоминая плясавшие на потолке тени. Живя в Ливене, нельзя было не понимать таких знаков – гроза, потом снег, и Каспар понимал, что нужно ожидать каких-то изменений, скорее всего, не очень хороших.
– Я тебе завтрак дважды разогревала, – напомнила Генриетта.
– Что-то есть совсем не хочется, – признался Каспар.
– Нет, – Генриетта всплеснула руками, – ты точно заболел!
– Мне нужно пройтись, и все будет в порядке, – натянуто улыбнулся Каспар, чувствуя в голове тяжесть.
– Хорошо, только оденься потеплее, – на улице холодно.
– Я накину синий шерстяной плащ.
– Даже не думай! Синий плащ он наденет, да на нем латка на латке, ты же его в каждый поход таскал.
– Мне в нем привычнее.
– Нет уж, ты не какой-нибудь плотник, Каспар, ты известный и уважаемый в городе человек, нужно одеваться побогаче.
– Хорошо, оденусь побогаче, – со вздохом согласился он.
