Книга: «Семя Ноосферы»
Пролог: Тишина
Они называли это «Молчаливым Ангелом». Это был не взрыв, не огонь и не лед. Это было нечто, пришедшее тихо, как тень от зараженной звезды. Вирус? Нано-робот? Оружие, вышедшее из-под контроля? Никто уже не помнил. Знание умерло вместе с теми, кто что-то знал.
«Ангел» не убивал сразу. Он стирал. Стирал память, личность, инстинкт самосохранения. Люди просто замирали, переставали есть, пить, дышать. Они превращались в живые статуи, а затем в прах. За шесть недель планета опустела. Города стали склепами из стекла и бетона. Цивилизация стала мифом, который некому было рассказывать.
Прошло три поколения. Мир теперь был другим. Его хозяевами стали ржавчина, пыль и тишина, прерываемая лишь войнем ветра в пустых артериях улиц и шепотом тех, кто остался.
Часть 1: Колодец
Элайза провела пальцами по стене, счищая толстый слой пыли с металлической таблички. «Архив генетического банка “Ноосфера”». Сердце ее забилось чаще. Это было то место. Легенда, которую ей рассказывала бабушка, которая, в свою очередь, слышала ее от своих родителей, первых выживших.
Их племя, «Хранители Колодца», жило глубоко под землей, в бывшем метро. Их было чуть больше пятидесяти душ. Они выращивали грибы на перегное из прошлого мира, фильтровали воду через древние механизмы и помнили. Помнили, что где-то есть места, хранящие семена старого мира. Знания. Технологии. Шанс не просто выживать, а снова начать жить.
Воздух в архиве был спертым и мертвым. Фонарь на ее запястье выхватывал из мрака ряды мерцающих серверных стоек, похожих на черные надгробия. Компьютеры молчали. Но согласно легенде, здесь должен был быть автономный источник питания. «Сердце Ноосферы».
Ее спутник, молодой охотник по имени Лео, нервно сжимал самодельное копье. – Ничего нет, Элайза. Только пыль и призраки. Мы зря рискнули. Сторожей могло привлечь. – Молчи, – отрезала она. – Ищи символ. Древо жизни внутри круга.
Они пробирались глубже, и вдруг Элайза замерла. На стене в конце зала был выложен массивный барельеф – именно тот символ. А под ним – шахта лифта, но без кабины. Только черная бездна, уходящая вниз.
– Колодец, – прошептала она. – Это он.
Спуск занял целый день. Веревки из сплетенных растений скрипели, ныли руки. Чем глубже они опускались, тем холоднее становился воздух. И тишина… она была здесь абсолютной, давящей.
Наконец, их ноги коснулись пола. Перед ними была массивная дверь из полированного металла, на которой светился тот же символ – Древо Жизни. Не тусклым светом аварийной подсветки, а ровным, чистым голубым сиянием.
