Вадим проснулся от настойчивого, но до боли знакомого звонка будильника. 6:30 утра.
Солнечный луч пробивался сквозь щель в шторах, золотя пылинки в воздухе. За окном пели птицы – их щебет был чересчур жизнерадостным, почти издевательским. Он протянул руку, чтобы выключить раздражающий звук, и его пальцы наткнулись на что-то тёплое и мягкое. Лена. Его жена. Она мирно спала рядом, её русые волосы разметались по подушке.
Вдохнув глубоко, Вадим почувствовал привычную тяжесть в груди. Это было не просто утреннее похмелье или усталость. Это было предчувствие. Зловещее, всепоглощающее знание того, что этот день, каждый его миг, был предопределён.
Он знал, что будет дальше.
Знал, потому что проживал это уже… Сколько раз? Сотни? Тысячи? Он давно сбился со счёта.
Когда точно это началось он не знал. Год, месяц, неделя или вчера? Время здесь было изменчивой, издевательской субстанцией. Он просыпался, переживал один и тот же ужасный день, и затем, в момент абсолютного кошмара, всё обрывалось, чтобы начаться снова с тем же звонком будильника.
Он был уверен, что это петля времени. Его личная, мучительная, безжалостная петля.
Вадим поднялся. Его тело реагировало на действия с отработанной, пугающей автоматикой. Душ, кофе, тост с джемом. На кухне уже хлопотала Лена, напевая какую-то незамысловатую мелодию. Её улыбка была такой же тёплой, как и всегда, её глаза – такими же любящими.
– Доброе утро, соня, задержался ты вчера с друзьями – сказала она, поворачиваясь к нему. – Настя уже проснулась и ждёт тебя на завтрак.
Настя. Его маленькая Настя. С её сияющими, любопытными глазами и копной непослушных каштановых волос. Она сидела за столом, усердно ковыряя ложкой в своей каше.
– Папа! – воскликнула она, завидев его. Её голос был чистым, звонким колокольчиком.
Вадим улыбнулся, но улыбка не достигла его глаз. Он знал, что через несколько часов этот голос замолкнет навсегда. И глаза потухнут.
Он сел за стол. Они говорили о планах на выходные, о школьных успехах Насти, о пустяках.
Вадим слушал, кивал, отвечал. Но его разум лихорадочно работал.
«Сегодня я не позволю этому случиться».
Он перепробовал всё.
В первый раз, когда он осознал, что застрял в петле, он просто пытался избежать поездки. Но что-то всегда мешало. Если машина не заводилась, приходилось брать такси. То внезапно звонил начальник с «экстренным поручением». То Лена настаивала на поездке, ссылаясь на давно обещанный пикник. Каждая попытка свернуть с пути приводила лишь к тому, что события, так или иначе, возвращались на свою колею.
