Я стояла и смотрела на постель. На два переплетенных тела.
Было больно. Было очень больно, ведь я впервые узнала, что такое предательство.
Ваза с цветами выскользнула из рук и грохотом разбилась на тысячи осколков.
Наверное, также разбилось и мое сердце.
Ведь я смотрела на то, как мой жених в нашей кровати кувыркается с какой-то блондинкой!
Поначалу мне даже показалось, что я обозналась. Не хотела верить своим глазам. Ведь мужчину, которого сейчас обняла длинными стройными ногами незнакомая девушка, было видно только со спины.
Но на грохот вазы разбитой вазы он обернулся, и все сомнения отпали.
Это Саша.
У меня был только один вопрос. Наверное, вечный и банальный в такой ситуации:
– Почему?
– Таня?! Это не то, что ты думаешь! – выдал Саша абсурдную в своей нелепости фразу и принялся слезать со своей блондинки.
– Не то?! – Я поняла, что усмехаюсь сквозь слезы. Руки сжались в кулаки – хотелось набить морду гаду, которого я любила. Любила настолько, что согласилась выйти за него замуж. Свадьба должна была состояться через три дня.
– Ну да, не то! – заявил Саша, делая несколько шагов ко мне. – Я люблю только тебя, Таня! Но я мужчина, и не мог иначе! Ты ведь сказала, что у нас все будет только после свадьбы!
– Ты же говорил мне, что она ничего не значит! – подала голос блондинка с кровати. – И ты с ней только из-за того, кто ее отец! Потому, что тебе надо строить карьеру! И тебе противна эта очкастая толстуха! И что вообще брюнеток не любишь! Я ради тебя покрасилась!
Такого унижения я еще никогда не испытывала. Тем более что на красивом Сашином лице я видела лишь досаду. Он не торопился опровергать слова этой крашеной воблы, и только хмуро и зло смотрел на нее.
– Заткнись! – бросил ей мой жених. Теперь уже бывший, конечно. – Таня, дай я все объясню!
– Что тут объяснять?
Моё сердце разбилось на осколки, душа рвалась в клочья, а по щекам текли слезы.
Надо уйти. Вот просто взять и уйти. Найти в себе силы!
– Таня, послушай! – Саша подскочил ко мне и, видимо, собрался, что-то добавить, но вдруг заорал: – Ай! Что за!.. – Он поднял ногу, и я увидела, как из рассеченной ступни хлещет кровь и торчит осколок стекла.
– Ах ты дрянь! – возмутилась блондинка, бросаясь к нему. – Это все ты виновата! Ты специально эту вазу разбила!
Я подалась вперед, чтобы посмотреть, насколько глубока рана. Надо перевязать…
Но блондинка оказалась проворнее. Она бросилась ко мне и оттолкнула, и я, не устояв, начала падать спиной вперед.
– Будь ты проклята! Вали отсюда! – время словно замедлилось, и каждое слово четко отпечатывалась у меня в мозгу, словно записываясь. – Убирайся туда, откуда пришла, и не мешай нашему счастью!
