Эта удивительная история случилась в 90-х годах ХVII века в небольшом городке Салем, что находится неподалеку от Бостона, в новоанглийском штате Массачусетс.
Поселенцы, несколько десятилетий назад высадившиеся в этой местности, зажатой между глухими лесами и суровым холодным океаном, ощущали себя, словно в тисках: они постоянно ждали нападений индейцев, притаившихся в массачусетских лесах, с моря же им угрожали бесчинствующие пираты. И все же самая страшная опасность грозила им изнутри, ибо сатана ни на минуту не оставлял своих попыток совратить души верных протестантов. С этим злом не могли бы справиться ни республика, ни монархия. И англиканская епископальная церковь с библией в одной руке и со шпагой в другой устанавливала здесь свои порядки. Бал правила жестокая в своей фанатичности секта пуритан, видевшая происки дьявола в любых несчастьях, равно как и в любых не одобряемых ею действиях. У потомков англичан были все основания считать колдовство самым страшным преступлением – за прошедший век Европу, и Англию в том числе, потрясали бесконечные суды над ведьмами, и потому колонисты считали своим долгом быть особенно бдительными.
Исходя из этого можно предположить, что 20-летняя Сара Ингерсолл, дочь Дикона Ингерсолла, хозяина таверны «Ржавый якорь», была барышней неробкого десятка, ибо, попав в весьма затруднительное положение, она не нашла ничего лучше, как пойти за помощью… к ведьме. Впрочем, вряд ли она отдавала себе отчет в том, чем обернется подобная авантюра, и уж тем более – к каким ужасным последствиям она приведет.
Опасливо приближаясь к маленькому деревянному домику на самой окраине их городка, Сара задала себе последний вопрос: да или нет? Решиться или все-таки отступить, пока не поздно? А вдруг подвыпившие моряки в таверне просто чесали языки, и эта Дороти Спарк никакая не ведьма, а просто почтенная матрона средних лет, каких во множестве можно встретить на Рыночной площади Салема?
Дороти оказалась моложавой женщиной лет сорока пяти; как и большинство женщин массачусетской колонии, она носила глухое груботканое серое платье со строгим белым воротничком и простыми манжетами. Ни кружев, ни украшений, ни вышивки, как того и требовали пуританские нравы. Облик хозяйки и скромная обстановка дома ни в малейшей степени не указывали на ее предполагаемые богомерзкие занятия. Однако встретившись с ней глазами, Сара испытала поразительную мгновенную уверенность, что она не ошиблась адресом: пронзительный взгляд Дороти полоснул гостью, словно острие превосходно наточенного ножа. Усадив девушку за стол и поставив перед ней кружку молока, Дороти спросила о причине, что привела ее к ней. Опустив глаза в пол и с большим трудом, подбирая слова, которые словно застревали в горле, Сара рассказала этой женщине, что безумно влюблена «в одного уважаемого человека».
