Тянусь я к розе. Но боюсь
Царапин от шипов колючих…
И все равно не удержусь…
Сорвав, до крови уколюсь.
Напьюсь любовью алой, жгучей…
Рубиан Гарц[1]
В середине октября мама собралась отправить меня в деревню. Я только что перенесла простуду, пропустила несколько дней в институте и была удивлена ее решением.
– Мне не нравится твоя бледность, Лада, – уклончиво пояснила мама. – К тому же даже обычное ОРЗ может давать серьезные осложнения. Поэтому тебе лучше отдохнуть и восстановиться. В Москве это нормально сделать невозможно. А занятия никуда не денутся. Спишешь потом лекции у однокурсников.
– Но я отлично себя чувствую! – попробовала я возражать. – К тому же в это время года у бабушки такая скукота! Там и компа-то нет. Чем я буду заниматься целые дни? И потом, мамуля, все-таки я только поступила, не забывай! Ты сама мне постоянно твердишь, что я не должна расслабляться, что первый курс самый важный и преподаватели оценивают студентов именно по первой сессии.
– Да, это так! Но я же тебя не навечно отправляю, а всего на несколько дней. Если ты сейчас окончательно не выздоровеешь, то потом только хуже будет. Может получиться так, что к своей первой сессии ты подойдешь в полном упадке сил, – безапелляционным тоном сказала она. – Так что собирайся! Папа заедет за тобой через полчаса.
– Вообще-то у нас модульное[2] обучение, – заметила я. – И первые зачеты начнутся уже скоро, а не в декабре, как ты думаешь.
– И что? – уперлась она. – Помню, ты мне говорила про эту новомодную форму обучения. И что теперь, ходить недолеченной?
– Бесподобно, – пробормотала я.
Настойчивость мамы, по правде говоря, меня не особенно удивила. Она имела медицинское образование, много лет работала акушеркой, но считала, что разбирается во всех областях медицины, и любила доводить лечение до конца.
– И не забудь взять шерстяной свитер, – добавила она. – Осень хоть и аномально теплая, но за городом всегда сыро. И поторапливайся! Хочу тебя перед отъездом чаем напоить.
– Хорошо, – ответила я. – Отец, кстати, в квартиру поднимется?
– Зачем это? – нахмурилась мама. – Я договорилась, что он будет ждать тебя внизу. А сумка, думаю, не тяжелая получится. Сама донесешь ее до машины.
Мои родители развелись больше семи лет назад. И хотя мама никогда при мне не высказывалась по поводу их отношений, я замечала, что она по каким-то одной ей ведомым причинам относится к отцу с затаенным пренебрежением. Но ему позволялось видеться со мной, и выходные мы частенько проводили вместе.
«Ну ладно, хоть субботу с ним побуду, – подумала я и улыбнулась. – А может, он и на воскресенье останется, кто знает!»