– Дочь моя! Наследница древнего рода драконов! Где ты?
Я сжалась в комочек и провела пальцами по шершавому полу. Здесь, в самом углу зала пол всегда был холодным, а тень очень темной. Может быть, он не заметит меня.
Отец вошел в зал и снова позвал.
– Лютеция фон Дельминг! У меня радостные новости.
Я знала, что это за новости. Отлично знала!
И почему же я не попыталась сбежать вчера?! Зачем столько тянула?
– Нет, о Могущественный Архон, нет, – прошептала я. – Пусть отец уйдет, пусть он меня не заметит.
И в этот момент я увидела его тень, искаженную, танцующую на стене в свете камина. Даже тень у него была красивой и благородной. Высокий мускулистый мужчина в прекрасном камзоле. Отец развернулся и тень показала его небольшую бородку, высокий лоб и волнистые волосы. Я даже увидела, как его пальцы перебирают камни на старинном браслете – неизменном украшении главы благородного рода.
Его тень увеличилась, слегка подпрыгивая на стене, а затем вдруг и он сам, величественно появился из-за широкого дубового стола.
– Прекрасно! – Он остановился прямо напротив меня.
Я сжалась еще больше, кутаясь в серый плащ, словно гладкая шелковая ткань могла защитить меня. И одновременно пыталась заслонить дорожный мешок со сменным бельем. Хотя это уже не важно. Меня нашли, и спасения больше не было.
– Тысячи золотых караков потрачены впустую! Учителя так и не смогли привить тебе благородные манеры.
Меня поразило спокойствие в голосе отца. Он должен быть разъярен, источать яд, пронзать сарказмом, но он спокоен.
Я осмелилась посмотреть на его красивое аристократически бледное лицо. Пронзительно синие глаза на этом лице столь же бесчувственны, как сапфиры на его браслете.
Не понимаю, что происходит.
Еще сегодня утром он обещал расправиться со мной, избавиться от «ядовитого отростка благородного рода».
Мне не хотелось затягивать ожидание смерти. Он нашел меня, и спасения нет.
Больше не выдержу!
– Как именно вы планируете избавиться от меня?
– Закон гласит, что детей с поганой кровью следует сжечь на древнем огне, – сказал отец.
Такие уроды как я почти не рождались. А если и рождались, то часто бывало, что у них все же проявлялись способности, древняя кровь просыпалась в пять лет или в семь, или же в подростковом возрасте.
Отец ждал пробуждения магии до моего восемнадцатилетия, до сегодняшнего дня.
Но чуда не произошло!
Я была уродкой.
– Впрочем, – продолжил он, – еще можно утопить тебя в Безоаровом океане, или скинуть в расщелину Первозданных скал…
Он продолжил перечислять вероятные способы моего умерщвления, словно зачитывал новости из своей любимой газеты «Магия времени». А я понимала, что все эти ужасы он счел недостойными, и подыскал нечто иное.
