Это не детектив. Здесь нет лихих поворотов сюжета и блестящих сыщиков, раскрывающих дело по одной ниточке. Это история стены. Высокой, гладкой, белой и абсолютно безразличной. Её строили долго, кирпичик за кирпичиком – циркулярами, телефонным правом, круговой порукой и молчаливым согласием «не выносить сор из избы».
А начиналось всё в палате городской больницы N города N-ска. У 65-летнего Виктора Петровича после, казалось бы, рядовой процедуры, назначенной врачом-гастроэнтерологом Аркадием Сергеевичем Вольским, начался стремительный перитонит. Ошибка в дозировке? Недостаточное обследование? Халатность? Сейчас это уже не важно. Важно, что Виктор Петрович оказался на грани. Реанимация, вторая экстренная операция уже в другой, областной больнице, месяцы восстановления, инвалидность.
Он выжил. И, придя в себя, первым делом попросил ручку и бумагу. Ветеран труда, всю жизнь проработавший на заводе, он верил в букву Закона. Его заявление было образцом педантичности: даты, время, названия препаратов, цитаты из медицинских протоколов. Он отправил его веером: в прокуратуру области, в МВД, в областной Департамент здравоохранения, в Росздравнадзор, в Минздрав России и, на всякий случай, в администрацию Президента. Он верил, что система, увидев сбой, обязана его исправить.
Это была его первая и главная ошибка.
Ответ из прокуратуры пришел быстрее всех. Сухой, отточенный канцеляризм: «В действиях врача А.С. Вольского состава преступления не усматривается. В возбуждении уголовного дела отказано». Основание – заключение судебно-медицинской экспертизы, проведённой… тем самым областным Департаментом здравоохранения. Эксперты, коллеги и, возможно, друзья Вольского, не нашли в его действиях «прямой причинно-следственной связи» с состоянием пациента. Словно перитонит возник сам по себе, от скуки.
