Исключения случаются во всём. Вот, например, удалось же кому-то шепнуть из будущего в прошлое – или наоборот из былого в грядущее – что у кошки девять жизней. У котов, естественно, тоже. Иначе откуда мы знаем, что кошка живёт в нескольких параллельных энергетических мирах? Тут наш Оська не исключение.
Оська – это кот, про которого многое можно рассказать. На девять рассказов точно хватит. Итак…
Оська прекрасно уживался в своих девяти мирах. Отмерено ему было немало – восемнадцать лет. Однако, не всё так просто: если в каком-то из своих энергетических миров он был семнадцатилетним котом, то в соседнем ему исполнился всего год.
Из одного мира Оська попадал в другой, когда засыпал. Поэтому спал он много, путешествуя по Звёздным мирам, которые сам называл «точками», потому что, во-первых, звёзды похожи с Земли на блестящие точки, а во-вторых, ему каждый раз приходилось лапой отталкиваться во сне от той точки, на которой он засыпал. Как это получалось, ему было не интересно, ведь он с рождения привык к перемещением, как и все остальные коты. По кошачьи «точка», конечно же, звучала иначе, но в переводе на человеческий язык, именно так и звалась. Он не догадывался, что каждая «точка» и есть одна из его жизней. К чему коту знать об этом? Коты мыслят не так, как люди: они видят и чувствуют. Вернее, сначала чувствуют, а видят позже. Им этого достаточно для принятия решения.
Звёздные миры, по которым перемещался Оська, порой начинали двигаться хаотично, и Оська, желая попасть в шестую точку, мог оказаться в третьей или восьмой. Это случалось редко: всего-то раз пять на его памяти. Но ему это очень не нравилось, и он с недовольством вспоминал те случаи. Оська был котом с очень хорошей памятью. Каждую свою «точку» он помнил до мелочей. И каждый раз, засыпая, знал точно – куда он отправится. Ему не интересны были некоторые из «точек», но его в них ждали, и он перемещался туда, чтобы порадовать своим присутствием хозяев.
За время перемещений в Звёздных мирах на лапах Оськи оседала звёздная пыль. Это, кончено, грубо сказано, что оседала. На самом деле порой он обнаруживал в своей шёрстке одну – две песчинки. Когда это случалось, у Оськи был праздник. Кот бережно стряхивал крупинки, ложился и смотрел на них. Постепенно пыль превращалась в расплывчатое пятно, которое увеличивалось до тех пор, пока не становилось размером больше Оськи. Тогда он попадал внутрь, в большой сад, на праздник к своим братьям, сестричкам, маме и папе. Оська знал, что когда закончится его девятая жизнь, он поселится тут навсегда. А пока ему разрешалось побывать в кругу семьи совсем недолго. Когда всё заканчивалось, песчинки исчезали сам собой, а Оська ещё некоторое время помнил запах маминой шёрстки. Он понимал, что давно вырос, и окажется рядом с мамой не скоро, но редкие встречи были необходимы хотя бы для того, чтобы почувствовать себя снова малышом и оказать матери почтение, согревая её бок с выпирающими рёбрами. В роду Оськи все кошки и коты были стройными, даже худыми. За счёт шёрстки это не бросалось в глаза. Мамина порода Шартрез по-кошачьи означала «Звезда востока». Шерсть с годами у мамы-кошки поредела, поэтому рёбра и выступали. Но от этого она не становилась некрасивой или нелепой. Она всегда была королевой. Уж в их семье – точно. В Звёздных мирах все породы кошек начинаются со слова «звёздная», так вот – папа у Оськи именовался «Звёздный огонёк». Люди его породу называют «Русская голубая». Оська был копией отца, то есть тоже «Звёздным огоньком», и ему это нравилось.
