В тишине раздался еле слышный хруст. Трещина поползла по мутному стеклу и с робким «тинк!» упёрлась в серую раму.
– Уже? Он уже рушится? Нам нужно бежать? – высокий потолок отразил эхом испуганный детский голос.
– Нет, Лиз. Слушай тишину. Это самое начало. Очень скоро дом будет готов выдать свои секреты.
– Почему только сейчас? Он уже давно серый, – маленькая рука поводила по зеркалу в тяжёлой раме, висевшему справа от окна.
– Недавно. Всего три дня, как его покинули. Что ты делаешь?
– На себя смотрю, – в очищенном от пыли пространстве появились сначала тёмные глаза, потом аккуратный носик с пятнышком грязи и завиток чёрных волос, торчащий из-под вязаной шапочки с помпоном.
– Что-то новое увидела? Лиззи-каприззи, – рука побольше с узкой ладонью и тонкими пальцами смахнула пыль чуть выше и левее.
Зеркало в ответ показало большую шапку, которую когда-то можно было назвать пушистой. Сейчас это были длинные слипшиеся коричневые космы, торчащие во все стороны. В тени под шапкой угадывались прищуренные глаза. В это время маленькая рука дёрнула за помпон, выпустив на волю тёмные кудри, которые, почувствовав свободу, развалились по плечам худенькой девчушки.
– Не смей снимать! Это защита! – тонкие пальцы насунули шапку обратно и ловко подпихнули под неё волосы. – По улице можешь ходить без неё, а здесь – нельзя! Мало ли кто в твою шевелюру вцепится.
– Я Крыса Последнего Часа, – торжественно произнесла девчушка. – И ничего не боюсь! А кто вцепится?
– Домострой всемогущий! Да кто угодно! И это моя сестра! Ты пока никакая не Крыса, а только учиться пришла.
Лепесток краски сорвался с рамы и упал на широкий подоконник. Девчушка вжала голову в плечи. Косматая шапка метнулась из стороны в сторону и застыла.
– Ты сама напросилась. Поэтому слушай внимательно. Ну, не трусь. Самое главное происходит в любом сером доме во время Последнего Часа. Перед смертью он раскрывает все свои тайны, но при этом начинает разрушаться. К исходу Последнего Часа остаются только развалины. Давай присядем, – пальцы стянули вниз шарф, обнажив острый подбородок. – На этот ящик.
– Ада…
– Что?
– Скоро я смогу тебе помогать? Я буду такой же сильной, как ты?
– Я не сильная, а всего лишь изворотливая, – Ада поддёрнула рукав куртки. – Сильная, это когда мышцы во-о-от такие. А у меня – таку-у-усенькие.
Лиззи рассмеялась. Треснуло ещё одно стекло, но оно было удостоено лишь мимолётного взгляда.
– Теперь вижу, что почти не боишься. Тебе нужно будет научиться чувствовать время. Оно… как песок. Шелестит и пересыпается. И ты должна знать, когда оно на исходе. Держи!
