«Флаг великолепный, поднятый высоко…»
– Команда «Ориона» желает всем вам на Земле счастливого и благополучного Дня Независимости. По правилам безопасности нам здесь нельзя устраивать фейерверки, но мы хотим, чтобы все знали: мы не забыли, что этот день означает для Америки.
– Совершенно верно, Блейн. И здесь, на «Орионе», у нас два повода для праздника. Сегодня мы прошли орбиту Луны. Сегодня мы можем официально заявить, что улетели дальше, чем кто-либо за всю историю человечества.
– США! США!
– Это бортинженер Али Динвари держит флаг, который мы уже через несколько месяцев установим на Марсе. Рядом со мной врач экспедиции Блейн Уилсон. Он следит за нашим здоровьем…
– Давай, давай! Еще двенадцать минут – и получишь хот-дог!
– Блейн жестко нас контролирует, но это правильно… Вы видите, астронавт-исследователь Джулия Обрадор машет камере с тренажера. Мы должны тренироваться по два часа в день, потому что на «Орионе» нет силы тяжести. Нам нужно поддерживать костно-мышечную систему в хорошем состоянии, чтобы, попав на Марс, мы смогли бы по нему ходить, а не ползать.
– Ты забыла представиться, Салли.
– Точно! Спасибо, что напомнил, Блейн. Я – Салли Дженсен, командир корабля…
– Станешь первой женщиной, которая ступит на Марс, ага-ага!
– Говорит командир корабля «Орион-6». Сейчас мы закончим этот праздничный пир из хот-догов и фруктового пунша и снова вернемся к работе, но мы не могли не воспользоваться моментом, чтобы сказать Америке – и всей Земле – что мы…
«…и да мирно реешь ты всегда!..»
– … держим курс прямо в направлении исторического шага по красной почве Марса. Хорошего праздника всем вам!
– О̓кей, «Орион». Переходим на штатную связь. Отличная работа! Журналисты улыбаются, а это добрый знак.
– Спасибо, Хьюстон.
Капитан Дженсен повернулась к своим товарищам и подняла большой палец.
– Все в норме, – сказал дежурный центра управления. – Хотя… у меня сообщение. Похоже, Джулия забросила свои соцсети. Не забывайте: вам всем нужно отправлять посты не реже трех раз в день. Если на Земле не получают от вас регулярных сообщений, то начинают тревожиться за вашу психику. Это плохо выглядит.
– Обрадор! – повысила голос Дженсен.
– Я исправлюсь, просто… – отозвалась Джулия. – Господи! Можно, я уже сойду с этой штуки?
Блейн гаденько усмехнулся:
– Еще девять минут.
Однако Дженсен покачала головой, дескать, пора работать.
