Ночью Лиза извертелась в постели, сон никак не шел. События последних дней сами собой прокручивались в голове. Будто бы на огромном экране показывали кинофильм о ее первом дне пребывания в этом мире. Вот она будит Ивана и спотыкается об пустую бутыль, которая, гремя, покатилась под кровать. Она подняла ее, понюхала, бутылка пахла скипидаром.
– Стоп, скипидар. – в мозгу замигала тревожная красная лампочка. Сотни вопросов один за другим выстроились в длинный ряд.
– Ярослав прав?
– Иван – жестокий убийца?
– Зачем ему расправляться с натурщицей?
– Журналист говорил – соседка убитой опознала князя, значит они общались не только в мастерской, и между ними произошло что-то, что заставило князя совершить убийство. – На ум не приходило ничего, кроме нежелательной беременности убитой.
– Неужели я так ошибалась в Иване? – к тревожной лампочке в мозгах добавился резкий, прерывистый звуковой сигнал.
Ордынский и эта Ульяна никак не монтировались рядом, как не старалась Лиза представить их вместе. Она, правда, лично не знала натурщицу, поэтому видела ее такой, какой ту изобразил на картине Иван.
– Нет, ну не смотрятся они вместе!
Отношения между художником и моделью – частое явление. Дали и Гала, Боттичелли и Симонетта, Иван и Ульяна. Звучит как начало сказки: «В некотором царстве, в некотором государстве жили-были Иван-царевич и красавица Ульяна.» Окончание этой сказочки обернулось трагедией.
В верхней спальне было тепло, но девушка мерзла и как могла заворачивалась в колючее одеяло, пытаясь согреться. Ее бил ледяной внутренний озноб. – Нервы. – констатировала она после упорной борьбы с собственным организмом, который отказывался засыпать. Она с удовольствием провалилась бы в спасительные объятия Морфея, но в голову лезли мысли, образы и воспоминания. Лиза задремала только под утро, и резко проснулась – внизу стучали в дверь. Не сразу девушка поняла, что голова раскалывается от боли, к мигающим лампочкам и тревожным звуковым сигналам добавился перфоратор, усердно долбивший мозг.
Приподнялась на локте, внимательно прислушалась, стук прекратился, и Лиза со стоном повалилась обратно на подушку. – Приснилось. – успокоила совесть она и успела только прикрыть глаза, как снова раздался, стук в дверь. Каждый удар отзывался болью в черепной коробке. К ней бесшумно поднялся Ярослав. Она почувствовала его присутствие, не открывая глаз.
– Перышкина, ты, что не слышишь? Кого-то нелегкая принесла. Может спустишься? – раздался шепот у ее уха.
– Как он в темноте разобрал, где голова, а где ноги? – попыталась улыбнуться она. – У него, что встроенная опция «ночное зрение» имеется?
