В геологоразведочной партии, где я работал последнее время, было два полевых отряда – Северный и Южный. Я был начальником Южного отряда, а Женя, тоже геолог, был начальником Северного отряда. Мой отряд в основном работал на юге Урала, а Женя на севере Пермской области. Я искал золото и уран, а Женя искал алмазы. Ни я, ни Женя пока ничего не нашли,– ни уранового месторождения, ни золота, ни алмазов. Но мы были полны энтузиазма, трудолюбия и верили в удачу, которая в один прекрасный день нас осчастливит.
У меня на юге сезон откладывался, и начальник нашей геологоразведочной партии послал меня на север Пермской области, где работал наш Северный отряд. Участникам его надо было проверить магнитные аномалии и попытаться найти среди них ту, которая была связана с диатремой – алмазной трубкой. Женя, начальник Северного отряда, должен уехать по своим неотложным личным делам, а командовать рабочими и проводить дальше работы должен был его заместитель – геофизик Александр.
Мы Женей добрались до нашей базы, которая была в поселке-поселении для заключенных и там остановились на пару дней – пристреляли карабины, проверили рации, отдохнули после долгой дороги. Я познакомился с поселением, сходил в магазин, в пекарню, познакомился с некоторыми заключенными и с белыми ночами, которые были здесь летом.
В пекарне работал один заключенный, Сергей, который делал всякие поделки из дерева. Некоторые из них были в пекарне и я сразу заинтересовался ими. Когда я учился на первых курсах института, сам вырезал маски из сосны, осины и березового капа. Изделия этого моего тезки были лучше моих, и я ему позавидовал. Мы с ним быстро нашли общий язык, и я часто, когда бывал на нашей базе, заходил к нему в гости в пекарню, где он работал. За что он сидел, я не знаю. Один раз, когда он что-то искал, я увидел его приговор на нескольких листах бумаги, но он его быстро спрятал, а я не стал спрашивать, за что он получил срок.
В один из дней я пришел из тайги на базу за продуктами – хлеб мы брали в этом поселении, на пекарне, потому что в этом глухом краю не было деревень, только зоны и поселения для заключенных. Зашел к этому парню попрощаться, а он мне подарил отличную поковку – топор. Сталь у него была очень хорошая, и через год, когда я работал в Челябинской области, нашел пьяный березовый лес, в котором все березы были с искривленными стволами, – из-за сильных ветров. Я взял кусок ствола такой березы, и зимой, когда береза высохла, сделал к этому топору топорище. Заготовку я сделал с трудом – древесина была крепкой и свилеватой, как говорили плотники. Этот топор мне служит до сих пор, и я на него не нарадуюсь.
