Не отрываясь от монитора, Роджер барабанил по клавишам, заканчивая длинную фразу в коротком выводе: «…исходя из данных, предоставленных клиентом…», далее «трам-пам-пам при заявленных ограничениях…». Точно или ошибся?
Роджер вынул из папки листок прошлого отчета и кивнул, да, все так – не ошибся, и стремительным переходом из угла в угол лазерной клавиатуры закончил фразу.
Потом одним ударом запустил проверку, затем логическую проверку и расчет финансовых соответствий. Две минуты, и на экране высветился «ноль» – дело сделано. Еще через три секунды отчет перекочевал на рабочее место начальника секции Молли Райнер.
Она откинулась в кресле, читая заглавную страницу, потом пролистала весь документ и посмотрела в сторону Роджера, а тот развел руками и поднялся с облезлого стула, направляясь в ее прозрачную загородку.
– Ты знаешь, что ты сделал? – спросила она с угрожающими нотками в голосе.
– Ой, только давай без всего этого, мне нужно пораньше уйти…
Роджер демонстративно посмотрел на наручные часы.
– А что такое, бабушку нужно встретить?
– Ну, почти что, красотулечка…
«Красотулечка» вдохнула, качнув огромным бюстом. Она была под два метра ростом и под сотню килограмм весом. Когда-то в студенческой юности Молли даже толкала ядро, говорят, очень далеко, но с тех пор образумилась – вышла замуж и поступила на работу в «Кехлер и Янг».
– Этот отчет мы должны сделать только через три дня, понимаешь?
– Понимаю.
– А ты сделал его за три часа.
– Виноват – исправлюсь.
– Почему ты не устроишься на полный день, Роджер? Я могла бы поставить тебя на сдельный режим, ты бы греб деньги лопатой.
– У меня нет лопаты, – развел руками Роджер. – Ну можно, я уже пойду?
– Хорошо, скажешь, что я отпустила тебя пораньше, – вздохнув, согласилась Молли. Роджер постоянно перевыполнял план вчетверо, успевая за свои полставки делать огромную работу. Ну как ему было отказать?
Становиться на полную ставку он не хотел, а почему – не объяснял.
Жить на такие деньги было трудновато, но он и выглядел не слишком презентабельно. Костюмы носил старые, стригся редко, да и брился тоже. Не то чтобы он выглядел неопрятным – нет. Ботинки всегда начищены, часы за сорок тысяч – неизвестно, откуда он их взял при его скромных доходах.
Роджер помахал обернувшимся коллегам и выскочил из офиса в коридор.
Вот она – свобода. Он хорошо выполнял свою работу, но ненавидел оставаться в этом здании дольше положенных четырех часов, а уж если появлялась возможность соскочить пораньше, он вцеплялся в нее, как крыса в потроха.