Город Аззра спрятался в живописной зелёной долине, замкнутой со всех сторон горными массивами. Сверху, с высоты птичьего полёта, река, прогрызшая за тысячелетия грунт плато, причудливо извивалась и, отражая лучи местной звезды, выглядела как вальяжно ползущая по своим делам серебряная змейка. Два пика, покрыв свои головы снежными шапками, смотрели друг на друга с противоположных сторон кольца гор и доминировали над всем в долине. Кто-то из горожан считал их готовыми броситься в бой непримиримыми врагами, кто-то – стражами Аззры, ну, а Тоилу пришлась по сердцу повесть, написанная ещё во времена Древней Республики, в которой пики – это застывшие в камне влюблённые.
– Деда-а-а-а! – послышался откуда-то из глубины сада детский голос.
– Иду-иду, – ласково отозвался Тоил и, покряхтев, нехотя встал с нагретого пенька.
– Ну, ты где?! – высказала своё нетерпение недовольная, уже чумазая рожица внука, оседлавшего ветку тутового дерева.
– Уже собрал? Быстро ты как.
– На держи! – протянул деду полное чёрных сочных ягод уже спустившийся на землю внук.
– Молодец! – Тоил взлохматил рукой волосы внука. – Смотрю, ты и в рот кое-что собрал? Весь измазался.
– Руки больше, – показав ладошки, все измазанные сине-фиолетовыми пятнами, улыбаясь, гордо заявил внук.
– Пойдём в дом, будем тебя отмывать. Там и бабушка уже тесто для вареников приготовила.
– Не, деда, – внук резко остановился. – Я ещё вишни пойду немного соберу.
– Ну, беги-беги. Только не задерживайся.
– Я мигом, – сказал внук, подхватил стоящее возле веранды маленькое ведёрко и снова побежал вглубь сада.
Тоил проследил за ним взглядом, пока тот не скрылся в листве дерева, усыпанного крупными красными ягодами, улыбнулся чему-то и пошёл на кухню.
– Дара, мы всё, – громко отчитался с порога Тоил, известив жену о выполненном задании.
– Ягоды помыли? – спросила та. – Чего долго так? У меня уже всё готово.
– Нет. Коил только что их собрал. Перемазался весь. Сейчас за вишней побежал.
– Так иди и помой, – скомандовала Дара. – Вишню тоже, когда Коил её соберет. И неси всё на кухню.
– Хорошо, – ответил Тоил и отправился выполнять приказание жены.
– Внука потом тоже отмой, – послышалось из-за спины дополнительное указание Дары.
– От тутовника не получится, – улыбаясь, прокомментировал себе под нос последние слова жены Тоил. – К гадалке не ходи, будет до завтра ходить с фиолетовыми руками, языком и зубами.
Спустя пятнадцать минут, отдав Даре промытые в колодезной воде ягоды вишни и тутовника, Тоил и, более или менее, приведенный в человеческий вид Коил, удобно устроились на скамеечке возле дома и стали ждать, когда их позовут на заслуженный обед.
