Нет ужаса страшней, чем неизвестность.
Мы погружались в атмосферу. В пучину обжигающих холодом ветров, вечного мрака. Я включил спектральные экраны, в ИК1 – всё глухо, лишь лёгкое рентгеновское излучение доходит до нас из самых недр планеты, где ещё распадаются элементы… Детекторы фиксируют состав атмосферы, сверхчувствительный спектрометр засёк повышенную концентрацию водорода. Холодный бог глубокой синевы раздавит нас, если захотим познакомиться поближе. Множественные помехи мешали дешифровке неизвестного рода сигнала с корабля – необходимо было непосредственное погружение в облака.
Моя разведшлюпка плавно скользила по “поверхности” планеты, рассекая массивные облака газа, заставляя Минерву нервничать и бить хвостом. Еще девочкой ее брали в дальний космос, но привыкнуть к плотному “туману” она не смогла. И теперь сердилась на меня за попытку проникнуть сквозь завесу Нептуна. Недружелюбный и холодный – так встретил нас этот голубой бог.
Несколько минут назад мы с Нери поймали сигнал, идущий от планет близких к Фаэтону. ЦУП «Артурии» предупреждал об этом, поэтому мы продолжали его игнорировать. Может быть, пройдет еще несколько сотен или тысяч лет и мы ответим, но пока мы остаемся безмолвны.
– Пронизывает одиночеством, не правда ли? – голос капитана предсказуемо возник в моей голове.
– Да… – глухо отозвался я, вглядываясь в развернувшуюся передо мной пелену.
– Сделаешь дело и мы отметим декаду. – капитан отключил связь.
Капитан Эхнарис родом с Цаар-Вука, планеты Т-группы, с высокой вулканической активностью. Добрый, заботливый – он нам как отец еще с самой Академии. Его приставили к нам ровно 10 лет назад, когда формировали отряды из кадетов. А я был самый старший в нашем отряде, хотя всем казалось иначе. Про меня говорят – ветер в голове. Но я был лучший пилот в команде: глазастый и сосредоточенный, наблюдательный парень.
Еще на подлёте к Андромеде «Артурия» словила аномальный сигнал с Нептуна. Ничего удивительного казалось бы, наш экспедиционный корабль часто ловил сигналы в большом радиусе, на то мы и исследовательское судно. Но вот что странно – этот сигнал был направлен не на населенные жизнью планеты вокруг, а шел в глубокий космос, словно эхо, что-то постоянно повторяя.
Сигнал с планеты определенно был шифром, но шифр был невнятный. Бортовой ИИ2 не мог подобрать ключа. Чтобы понять послание – избавиться от помех – надо было снижаться. И вот я уже рассекаю атмосферу.
Ветры Нептуна страшнее бури в любой из известных вод. Хуже смерти. Волны метана сбивали нас, а дьявольский ветер, казалось, пробьет корпус. Страшнее этих ветров только Большое темное пятно – антициклон – источник сигнала и угроза моей шлюпке. Это гудящее сплетение и пульсация притоков газов, что протягивались на многие километры. Гул пробирающий до костей.
