Смерть была мгновенной. Эйден не успел ничего понять, когда яркая вспышка озарила ночную улицу, а оглушительный рёв разорвал тишину. Последнее, что он запомнил, – это визг тормозов и острая, пронзающая всё тело боль, унося на тот свет, обрывая все связи с прошлым, которое, увы, вернуть нельзя. А затем – пустота. Небытие.
Но вместо того, чтобы найти покой, душа Эйдена обрела новую жизнь. Он очнулся в совершенно незнакомом месте, в другом теле, в другом мире, где технологии соседствуют с магами и орками, где опасности поджидают на каждом углу.
Первое, что ощутил Эйден, переродившийся в Люциана, – это непривычный холод каменного пола под щекой и запах сырости, смешанный с ароматом каких-то незнакомых благовоний. Тело казалось чужим, непослушным, слабым. С трудом поднявшись на ноги, он осмотрелся. Высокие потолки, украшенные искусной лепниной, огромные окна, завешенные тяжёлыми бархатными шторами, массивная мебель из тёмного дерева, покрытая резными узорами, – всё говорило о богатстве и роскоши, но в то же время было неудобным, излишне вычурным, что раздражало Эйдена. Это был не тот мир, к которому он привык.
В большом зеркале в позолоченной раме Люциан увидел своё отражение. Из зеркала на него смотрел худощавый бледный подросток лет четырнадцати, с тонкими чертами лица, обрамленного светлыми волосами, стриженными "под горшок". Большие голубые глаза, в которых застыл немой вопрос, смотрели с недоумением и страхом. "Это я?" – подумал Люциан, не веря своим глазам, ведь в прошлой жизни он был крепким мужчиной средних лет, с волевым лицом и пронзительным взглядом, а не этим щуплым мальчишкой, напоминавшем ему о бесчисленных изгоях и ботаниках, над которыми он любил подшучивать в своё время.
Внезапно дверь покои открылась, и на пороге появилась женщина в строгом, но элегантном платье. Она с удивлением и тревогой смотрела на Люциана.
Сынок, ты очнулся! – воскликнула она, бросаясь к нему. – Как ты себя чувствуешь? Тебе не хорошо?
Люциан не сразу понял, что обращаются к нему, но затем, стараясь не выдать своего замешательства, он пробормотал:
Всё в порядке… наверное. Где я? Кто вы?
Женщина встревоженно нахмурилась.
Ты не помнишь? Я твоя мать, герцогиня Эвергард. А это – наш родовой замок. Неужели ты ничего не помнишь после того случая на охоте?
Люциан напряг память, но в голове было пусто, не считая смутных воспоминаний из прошлой жизни. Он не помнил ни эту женщину, ни замок, ни охоту. Он вообще ничего не помнил о своей новой жизни, кроме своего нового имени и звания члена знатной семьи.
