Глава 1 Кто в моей голове?
Сознание включилось как тумблером.
Что за …? Меня словно кто-то схватил за шею и топит на мелководье словно кутёнка! Меня?! … Блин, да ещё на мелководье.
Перед глазами дно с чистейшим песочком, какие-то мальки резвятся меж моих, упертых в дно рук… Стоп, это я пытаюсь орать, растрачивая воздух из лёгких? Что вообще происходит?!
Пофиг, после разберусь. Сейчас – паника стоп! Противник слева? Значит правша. Правую руку на шею – зафиксировать кисть противника. А вот и его большой палец. При-ве-т! Скручиваюсь всем телом – кто ж так топит? Дилетант какой-то! Выворачиваю чужую кисть, используя его же палец как рычаг – а это больно. Всё, свободен! Вскакиваю в потоках соленой воды.
… О боги, извечные и милостивые, за что вы прокляли вашего жалкого и ничтожного раба? Это же люди воды! О, мать-богиня, Великая небесная Черепаха, за что ты отвернулась от меня, недостойного сына земли? Бежать, бежать, пока есть возможность, пока чудом удалось вырваться!
Так, Скат, что за нафиг? Голоса какие-то в башке посторонние…
Тем временем опрокинутый противник поднялся… Да ё-моё! Ну всё, вот и итог морального разложения, о котором всё время талдычит Маринка: напротив какой-то пацан, загорелый, кучерявый, что твой папуасик. Краем сознания отметил – вместо плавок что-то типа набедренной повязки из светлой ткани. Что за хрень? Мажорчик что ль какой? Чуть в стороне, за этим чудаком, на букву «эм», ещё пятеро, таких же, зелёных, в похожих «плавках». Вроде и девчонки есть, стоят онемев от происходящего. Допился, «пластиножаберный», и бе́лка с голосами в башку пожаловала, и с детьми воюешь!
Нафиг, надо на берег. В сердцах махнул рукой, повернулся, пошатываясь и отплёвываясь потащился из воды. Шаг, другой…
– Беги-беги, грязная земляная крыса, – насмешливый голос в спину. – Забейся в свою нору и в следующий раз думай, прежде чем выходить на наш берег!
Всплески, словно тот, кто сзади догоняет. Один громче… На рефлексах перехватил ногу противника. Это удар? Это же поджопник! И тут же, даже не успев подумать, что творю – скрутка телом, и всю свою массу в удар. Локтем в колено: н-на!
Осознание, как и бывает догнало запоздало. Я, уже понимая всю безвозвратность совершенной глупости, приготовился почувствовать, как поддается нога паренька, как рвется суставная сумка, превращая юнца в инвалида…
Словно на бревно на толкнулся! Только предплечье отбил.
Воспользовавшись заминкой противник вырвал ногу, отшагнул назад. И тут же залепил мне прямым в нос! Пока мозг обижался на тело: «Да, как так-то? От сопляка схлопотал!», пока из глаз текли слезы – больно всё-таки! Руки-ноги жили своей жизнью.
