Она видит прошлое в блеске поверхностей.
Он чувствует фальшь и враньё.
Они встретят друг друга в столице Российской империи в 1920 году. Революция откатила волной, не принеся особых изменений, императорская семья всё ещё у власти, а люди обрели магические способности.
Загадочные убийства взволнуют Петроград, затянут героев в центр расследования и заговоров.
Можно ли оправдать эти убийства высшей целью?
Минут ли наказать преступника и уцелеют ли сами герои в мясорубке амбиций и великих замыслов?
Это альтернативная история, новая магия и возможность сохранить империю.
ГЛАВА 1. ОТРАЖЕНИЯ В ЛУЖАХ
Словно в зеркале страшной ночи
И беснуется и не хочет
Узнавать себя человек,
А по набережной легендарной
Приближался не календарный -
Настоящий Двадцатый Век.
А. Ахматова
16 апреля 1920.
Российская империя, Петроград.
Екатерина Михайловна Жемчугова.
В огромной луже перед Аничковым мостом отразился озирающийся молодой человек, прошедший тут секунду назад. Он вытащил кошелёк из корзины молодой девушки, глазевшей по сторонам, спрятал в полу своего пальто, обогнал жертву и даже приподнял кепи, желая ей "доброго утра". Можно было бы кинуться вперёд, за ним, предупредить ограбленную, вернуть украденное, но Катерина лишь ускорила шаг. А отражение тут же смылось, сбитое ногой спешащего прохожего.
Блеклое солнце в проталинах серого мутного неба навевало тоску и уныние. Не улучшило настроение ни то, что впереди ждали два дня, свободных от службы, ни то, что весна потихоньку всё же вступала в свои права.
Шагая по Невскому проспекту – главной магистрали столицы, Катя рассуждала о том, не попроситься ли ей обратно, на прежнее место работы – в ломбард на Литейном. Но мысль не успела оформиться в решение – девушка дошла до парадной конторы, за дверью которой монументально возвышалась Серафима Ивановна, главный архивариус и цербер всея конторы. Была она женщиной злобной, желчной, несчастной по сути своей; старой девой, верой и правдой служившей потомкам великого ювелира Фридриха Маберже уже сорок лет.
– Вы сегодня вовремя, голубушка, – поджав тонкие бескровные губы, отвесила хмуро вместо приветствия.
За пять минут до восьми утра каждый рабочий день Серафима Ивановна занимала свой пост в дверях, запоминая опоздавших, чтобы в последующем донести эту информацию начальнику – педантичному потомственному немцу Густаву Маберже, старшему внуку великого Фридриха. Чтобы запоминать всех нарушителей порядка, ей не требовались ни перо, ни бумага. Женщина обладала потрясающей памятью и феноменальной въедливостью, благодаря чему и стала неизменным и незаменимым архивариусом конторы. Она безошибочно помнила все изделия, вышедшие из-под рук умелых мастеров ювелирного дела, расходы материалов и фамилии поставщиков драгоценных камней. Все то, что скрупулёзно и подробно записывалось в специальные ведомости, книги и сводки, хранилось в голове Серафимы на протяжении всех её бездарно прожитых лет.
