* * *
И взошли на горизонте два Солнца. И появились из тьмы Сияющие Двое.
И услышали люди чарующий голос. И поддались люди искушению, и были прокляты Зовом за свои грехи.
И предрекли Сияющие: жить монстрам во мраке и страданиях в сим Мире до тех пор, пока вновь половины светящихся дисков не отразятся друг в друге.
* * *
Я поправила воротник плаща и натянула шапку пониже на уши. Это несильно помогло. Противные капельки дождя все так же впивались в кожу крохотными иголками. Попадая в глаза с поразительно частотой, они заставляли щуриться, точно я была родом из южных народов. Я раздраженно выдохнула − изо рта вырвалось облачко пара.
− Как же тоскливо-то сегодня!
Мимо меня с гудением пронеслась машина. Я бросила взгляд на ночную улицу и, в очередной раз поежившись от холода, свернула за угол.
Из темного заулка на меня обрушилась вереница запахов; преобладал, конечно, дух помоев. Попросив прощения у носа, да и у всего тела, за то, что опять тащу его по грязным задворкам, я все-таки сделала победные двадцать шагов до черного входа. Массивная, уже основательно поеденная ржавчиной дверь со скрипом открылась.
Перескакивая через три ступеньки, я взлетела на третий этаж. На входе меня ждал новый провокационный постер − работа Эйлен, не иначе. И как только она все успевала? Хотя, конечно, вовсе не это делало Эйлен особенной. Она была источником тепла и доброты в нашей отнюдь не дружной команде.
Я ненадолго задержалась у двери, разглядывая причудливое переплетение линий и цветов. Мне всегда хотелось уметь рисовать так. Во всем, чего касалась рука Эйлен, ощущалось что-то особенное. И чтобы это почувствовать, не нужно было иметь даже малейшего представления о живописи и искусстве: работы Эйлен дышали самой жизнью.
Оказавшись внутри, я сощурилась. По сравнению с коридором в комнате было слишком светло.
− Наконец-то, Алиса, − прошептала Мередит откуда-то снизу. Часто моргая, я уже раскрыла рот, чтобы ответить, но девушку унесло в бурном потоке собственных слов.
− …они уже начали…, − вычленяла я главные моменты, даже не пытаясь перебить ее. Из опыта знаю: бесполезно. − Почему ты снова опоздала? – это весьма интересный вопрос, наверное, риторический, раз уж времени на ответ мне не предоставили. – Мы не можем ждать тебя целую вечность, − продолжала причитать Мередит.
Последние слова ей удалось произнести так выразительно, что на мгновение я даже увидела эту пятиминутную бесконечность и осознала, насколько это долго.
− Если ты не повзрослеешь и не начнешь приходить вовремя…
