Перынь, Новгородская земля, 980 год
Они шли друг за другом по ночному лесу. Темнота скрывала их лица. Луна прятала свой лик за облаками, словно говоря, что древнее светило заодно с этой группой вооруженных мужчин. Мрак и хруст веток под ногами были единственными их спутниками. Наконец вдали показались всполохи большого костра, зазвучали голоса людей. С каждой секундой свет становился все ярче, а звуки – все четче. И вот уже слышались ритмичные постукивания и песнопения, вторившие в такт. Слов было не разобрать, но идущие в ночи и так знали, чем занимаются те, у костра.
Подойдя вплотную к кромке неосвещенного леса, они остановились. Луна все же выглянула из-за облаков, осветив холодным мерцанием непрошеных гостей. То были воины – дружинники, хорошо вооруженные и закаленные в боях. И все же они подкрались словно воры, чьи дела постыдны, а мысли черны. Перед их взорами открылась большая поляна, где находилось капище древнего бога, одно упоминание которого наводило ужас на всю Новгородскую землю. Его боялись, но чтили, ежегодно принося богатые дары. Да еще какие! Каждое лето в урочный день волхвы тянули страшный жребий – кто в этом году станет новой невестой Ящера, чудища, живущего в Ильмень-озере. Сначала несчастную с большими почестями наряжали во все белое, надевали ей венок на голову, проводили должный обряд, а после пировали до самого утра. Напившись меда вдоволь, девушка вместе с волхвами отплывала на лодке подальше от берега, брала в руки камень и перед самым рассветом прыгала в воду. Как только последние пузырьки воздуха исчезали с водной глади, над озером появлялось солнце.
Один из дружинников, видимо, старший, тихо отдавал короткие приказы остальным. Осторожно, стараясь не наделать лишнего шума, воины окружали капище со всех сторон, чтобы никто не смог вырваться, если что-то пойдет не так.
А действо на поляне тем временем шло своим чередом. Музыка и песнопения затихли, а в центр вышел молодой жрец. Длинные черные волосы доставали до плеч, гладковыбритый подбородок украшали вертикальные красные линии, а большие карие глаза, казалось, могли заглянуть в самую глубину человеческого естества и разгадать все мысли и тайны. Волхва боялись и боготворили. Речи его были сладки и убедительны, и люди внимали им. Поговаривали, что был он то ли оборотнем, то ли провидцем. А может, и вовсе полубогом. И имя его соответствовало жрецу божества Подземного мира – Кощей. Хотя он сам чаще называл себя Жрецом змей.