Все выдумано автором.
Любые совпадения случайны.
Морок.
–Чайку?– Проводница в отутюженной форме и пилотке нетерпеливо переступала ногами.
Нинка Соловейкина тряслась в плацкарте Калининградского поезда. Наконец, до неё дошло, что проводница обращается именно к ней.
–Буду, – буркнула Нинка.
–Заказать ужин? Вот в наличии два варианта покушать. Будете выбирать?
–У меня всё с собой, – мрачно заявила Нинка.
–Не беспокойтесь, это уже включено в стоимость проезда, – пояснила проводница.
–Тогда давайте! Выберу!
Она смотрела в меню и думала, что выбирать особо не из чего. Но всё-таки заказала вариант под № 1, в котором была предусмотрена яичница.
“А своя еда ещё пригодиться. Неизвестно сколько мне добираться.”
Так она размыслила и стала дожидаться заказ.
Нинка – относительно молодая женщина, которая с раннего возраста усвоила две главные жизненные заповеди: «сколько стоит» и «сколько заплатят». Эта установка определила её личность и поведение, сделав её жадной, вертлявой и расчетливой.
Школа она окончила в стиле “шаляй-валяй”. Оценки в аттестате были неплохими, но не благодаря стараниями Нинки, как прилежной ученицы, а с помощью Нинкиной мамаши, которая в то время работала проводницей на международных линиях советской железной дороги. Поэтому к концу четвертей и учебного года у классной руководительницы и кое-кого из преподавателей появлялись очень привлекательные предметы: то губная помада модного оттенки и фирмы, то долгоиграющая тушь, то блузочка ну просто по смешной цене.
И в отличие от других учениц Нинка давно решила, как и мать, работать на ниве железных дорог.
Родители настаивали на продолжении учёбы, выбрали профильный институт железнодорожного транспорта. Но Нинка вступительную кампанию не осилила совсем, и чтобы не расстраивать родителей поступила в железнодорожный техникум.
И всё вроде бы пошло хорошо. Училась. На практике ездила в составе студенческой бригады и неплохо зарабатывала. Но жизнь – штука непростая. Перестройка, давшая семье потомственных железнодорожников много, громко провалилась. Государство, казавшееся крепким и вечным, рассыпалось. Всем завладели капиталисты.
Правда, Соловейкины успели как говорится вскочить в последний вагон. Папаша травмировался и стал инвалидом. С работу его уволили, пенсию назначили. Профсоюзный орган пожалел семью и вставили их в списки на получение жилья. И выехали Соловейкины из коммуналки. Благодаря семейным сбережениям и какому-то знакомому маклеру они смогли получить отдельную квартиру в новом московском микрорайоне далеко от станций метро, но с перспективой. И комнату в коммуналке в пределах третьего транспортного кольца. Так они и хотели. Семья стала жить в квартире, а комнату сдавали.
