– Император, вы меня вызывали? – я вошёл в кабинет и почтительно склонил голову.
Сидящий за массивным письменным столом Доминик чертыхнулся, отнимая взгляд от какого-то несомненно важного документа, и взглянул на меня в полнейшем непонимании.
– Император? Вы? – переспросил он, прищурив чёрные глаза. В глубине тёмных рогов всколыхнулось алое пламя. – Ты в чём-то провинился, Себастьен? Или обижен на меня?
Теперь настал мой черёд чертыхаться. Обижен? Разве я какая-то девчонка?
– Меня официально вызвали к тебе, вот я подумал, что это ты чем-то обижен, – пояснил, вопросительно приподняв бровь.
– Видимо, меня не так поняли, – Доминик откинулся на высокую спинку кресла и устало прикрыл глаза, отводя ото лба короткие вороные пряди. – У меня действительно официальная причина для встречи. Но разве я похож на юнца, чтобы обижаться на что-то?
– Ты похож на вымотанного работой демона, – улыбнулся я, направляясь к его столу. – Совсем не отдыхаешь, дружище.
Раз выяснилось, что между нами всё по-прежнему, можно было оставить официоз. В конце концов, Доминик был одним из моих лучших друзей. Почти двадцать пять лет назад я в него поверил, решился выступить на его стороне против установившейся власти, как и многие другие аристократы, и итогом наших совместных усилий стал государственный переворот и свержение узурпатора. Доминик вернул трон, что у него забрали, когда он был ещё ребёнком, в стране воцарился мир, и даже закрытые из-за разрушения дипломатических отношений с другими странами границы были открыты.
Жизнь наладилась, смертельная опасность больше не угрожала нам на ежедневной основе, правда, работа не позволяла расслабиться даже после победы. На Доминика свалились непростые задачи по налаживанию прежних связей, я же принялся курировать столичную академию.
– Зато ты явно засиделся на месте. Это что, жирок? – Доминик открыл глаза и весело прищурился, приглядываясь к моему животу.
– Рубашка выпирает из-за пояса брюк, – проворчал я, возмущённый до глубины души, ведь тренировался почти каждый день.
Впрочем, это был укол по поводу моего затворничества на работе. После переворота я не путешествовал, почти не покидал столицу, даже по итогу начал жить на территории академии. Меня устраивало воцарившееся в моей жизни спокойствие, судя по уколу Доминика, его – нет.
– А, по-моему, дорогой друг, это жирок. Тебе пора развеяться, – на губах императора появилась предвкушающая улыбка.
– Что за официальная причина моего вызова? – я опустился в кресло напротив его стола, закинул ногу на ногу и откинулся на спинку, демонстрируя полную расслабленность.
