Температура в Убежище колебалась от 99 до 101 по Фаренгейту. В воздухе ленивыми волнами перекатывались клубы пара. Всюду били горячие гейзеры, и «почва» представляла собой зыбкую поверхность теплой слизи, состоящей из воды, растворенных солей и какой-то ноздреватой кашицы. Останки лишайников и простейших окрашивали и уплотняли влажную пену, падавшую отовсюду и покрывавшую влажные скалы, губкообразный кустарник и какие-то сооружения. Виднелся тщательно разрисованный задник: унылое плоскогорье, возвышающееся над бурным морем.
Без сомнения, Убежище было создано по образцу материнского чрева. Трудно было отрицать это сходство – да никто и не отрицал.
Луи угрюмо наклонился, сорвал какую-то бледно-зеленую поганку, растущую под ногами, и раздавил ее в пальцах. Под влажной органической оболочкой оказалась пластмассовая сетка: гриб был искусственным.
– Могло быть и хуже,– заметил Фрэнк, глядя, как Луи отшвырнул гриб.– Хорошо еще, что не пришлось за все это платить. Федправу[1] эта штука, наверное, стоила миллиарды.
– Театр какой-то,– злобно сказал Луи.– Ну зачем все это? Почему угораздило родиться именно здесь?
Фрэнк ухмыльнулся:
– Ты что, забыл, что мы высшие мутанты? Мы ведь сами решили так много лет назад.– Он ткнул пальцем туда, где за стеной Убежища был виден другой мир.– Мы слишком чисты для него.
Снаружи на прохладной постели тумана раскинулся полусонный ночной Сан-Франциско. То здесь, то там ползали редкие машины; пучки проводов, словно перепутанные членистые черви, вылезали из-под земли на станциях подземки. Перемигивались редкие огоньки офисов... Луи повернулся спиной к городу. Мучительно было видеть и сознавать, что ты здесь в ловушке, что тебя окружали всегда одни и те же люди. И тебе ничего не остается, как только сидеть тут да таращиться, подсчитывая годы, впустую проведенные в Убежище.
– Должна же тут быть какая-то цель,– проговорил он.– Хоть какой-нибудь минимальный смысл.
Фрэнк фаталистически пожал плечами:
– Военные игры, радиация. Повреждение генетического кода. Просто несчастный случай... как с Джонсом.
– Но нас оставили в живых,– подала голос Ирма, стоявшая за спинами мужчин.– Все эти годы о нас заботились, нас поддерживали. Ведь для чего-то им это было нужно. Должен же быть и для них в этом какой-то смысл.
– Ты скажи еще – предназначение,– съязвил Фрэнк,– или, к примеру, вселенская задача.
В Убежище, мрачном, окутанном паром резервуаре, их было семеро. Атмосферой служила смесь аммиака, кислорода, фреона и небольшого количества метана, насыщенная водяным паром и лишенная углекислого газа. Убежище сконструировали двадцать пять лет назад, в 1977 году, и старшие члены группы еще помнили свою прежнюю жизнь в механических инкубаторах. Сначала Убежище выглядело несколько иначе, но время от времени в его конструкцию вносились усовершенствования. В нем периодически появлялись рабочие, нормальные люди в герметичных скафандрах, за которыми тащились шланги и трубки – средства жизнеобеспечения. Чаще всего из строя выходила подвижная фауна, вот они и являлись ее ремонтировать.
