Портал выбросил друзей в деревенской местности. Справа виднелись пахотные поля, а слева фермерский домик. Встреча с таинственным заказчиком должна была состояться где-то здесь.
– Фух… Не люблю начинать новое задание в такой спешке! – посетовал Альмистель, отдышавшись и с любопытством оглядываясь по сторонам.
– Мы, конечно, могли остаться, но… Сам понимаешь! – широко улыбнулся Делвин. – Бывают ситуации, когда лучше смыться!
– Интересно, твои предки покинули «Междумирье» по тем же причинам? – хмуро осведомился Лайтли, не разделяющий весёлый настрой спутника.
– Эй, не говори о них так! – возмутился тот. – В конце концов, они оставили тебе самое дорогое!
– Это что же? – с неподдельным удивлением поинтересовался Альмистель.
– Меня, разумеется! – самоуверенно заявил крепыш и расхохотался.
Лайтли устало вздохнул и покачал головой:
– Матерь Ночи! Прости, дружище, но порой мне кажется, что я никогда не пойму ваше племя…
Улыбка на лице Делвина растаяла без следа. Широкое бородатое лицо помрачнело. Кустистые брови тяжело нависли над глазами. Альмистель, живо отреагировав на перемену настроения друга, тут же попытался смягчить свои слова:
– Не обижайся, мы непременно найдем их, рано или поздно! – однако его попытка не увенчалась успехом.
– Чувствую пустоту внутри… – отвернувшись от товарища, с горечью промолвил Делвин. Лайтли положил ему руку на плечо, мысленно проклиная себя, что затронул столь болезненные воспоминания.
– Пора бы перекусить! – неожиданно заключил Ходерхайм и, как ни в чём не бывало, усмехнулся.
Глядя на неунывающего товарища, которого, похоже, ничто не могло надолго выбить из колеи, Альмистель тоже заулыбался.
– В чём причина веселья? – раздался из–за их спин тоненький женский голосок.
Друзья обернулись. Перед ними в воздух парила крохотная девушка, размером не больше колибри. Взмахи крыльев за её спиной едва удавалось различить. Премиленькое личико оказалось удивительно серьёзным, как бы намекая, что шутки с ней плохи. Выглядело это довольно комично.
– А, Синди, познакомься, это тот самый Альмисель, о котором я тебе столько рассказывал! – представил друга Ходерхайм. – Старина, ликуй, перед тобой Синдия Прелестная! Она, как ты видишь, пикси.
– Мадемуазель, очень рад нашему знакомству! – произнёс Лайтли, отвесив галантный поклон, ничуть не смутившись размеру новой знакомой.
– Мадам! – холодно поправила его Синди. – И я предпочитаю, когда меня называют феей!
Она пристально с ног до головы осмотрела мужчин, многозначительно хмыкнула и произнесла:
– Что ж, прошу за мной. В детали работы я посвящу вас на месте.
