Все подвергнув сомненью,
Как химик кислотам,
Разуверившись вдрызг,
Плюнешь в бешеный вал,
Прыгнешь в лодку
И вдруг
Ты отыщешь весло там,
Руль и компас,
Которые столько искал.
Теперь уже трудно установить, кому первому пришла в голову мысль купить в складчину билет в Лабиринт и затем разыграть его.
Доподлинно известно лишь, что указанное событие в самом деле произошло в городском порту в послеобеденный час, когда под отвесными лучами солнца жизнь в гавани предельно замедляет свой бег, замирают корабли, никнут на мачтах разноцветные флаги, застывают краны, а докеры, разбившись на кучки, отдыхают.
До гудка оставалось еще минут сорок. В тени, отбрасываемой длинным пакгаузом, было относительно прохладно, а молодое вино, распитое по случаю шестидесятилетия дядюшки Леона, приятно кружило головы.
– Нас называют обломками, накипью большого города, разглагольствовал дядюшка Леон, развалившись на бунте джутового каната. – А что? Мы не обижаемся. Что тут зазорного быть обломком корабля, доблестно погибшего во время шторма?
Дядюшка Леон обвел взглядом слушателей, расположившихся в кружок.
– Что ж, не всем суждено попасть в Лабиринт, чтобы получить место в жизни, – вздохнула Люсинда, сверкнув цыганскими глазами.
– У каждого своя судьба, – добавила молодая женщина с ребенком на руках.
– Не судьба, а деньги, – сердито поправил молодую женщину смуглолицый крепыш, сидевший рядом с Люсиндой. – Чтобы купить билет в Лабиринт, нашему брату нужно гнуть спину добрых десять лет.
– И то не хватит, сынок, – махнул рукой дядюшка Леон.
– За место в жизни никакая цена не является слишком высокой, – задумчиво произнес юноша с острыми чертами лица.Знать, что ты на своем месте, – это и есть счастье.
– Счастье… – повторила Люсинда, тихонько высвобождая свою руку, которую под шумок пытался пожимать смуглолицый Топеш. – Кто может знать, какое оно, счастье? Где оно бродит?
– Счастье заблудилось в Лабиринте… – бросил Орт, юноша с острыми чертами лица.
– Лабиринт – главное государственное учреждение, – строго оборвал его дядюшка Леон, рассматривая свой кулак размером с кокосовый орех.
– А я и не думал шутить, – пожал плечами Орт. – И готов повторить: только в Лабиринте и можно сыскать свое счастье. Однако, пожалуй, слишком дорого стоит оно, то счастье…
– Да уж подороже, чем иные стишки, – усмехнулся Топеш.
Никто не успел и глазом моргнуть, как к Топешу метнулся Орт. В глазах крепкоплечего грузчика мелькнул испуг. Он подался назад, и тут же несколько рук схватили Орта.
– На этот раз я доберусь до тебя! – крикнул Орт, тяжело дыша.