Воздух задрожал, будто среди зимней улицы вдруг невесть как возникла зона жгучей, плавящей асфальт жары. Я сперва даже глаза протер – за компом пересидел, что ли? Мать, еще пока с родителями жил, постоянно говорила, что проблемами со зрением моя любовь к онлайн-играм и закончится.
Но легкий массаж век ситуацию не изменил. Прямо передо мной – руку протяни – дрожал горячий летний воздух, искажая контуры домов, спешащих по своим делам прохожих и песика, задравшего лапу, чтобы пометить границы территории.
«Коллектор прорвало? – подумал я. – Да не, бред! Тут бы паром все заволокло, вообще ничего бы видно не было. Либо глюк, либо у меня и правда начался этот самый, как там его мать называла – астигматизм, во! Хоть бы глюк!»
На несколько секунд я забыл, что, вообще-то, шел по делам, на работу, куда устроился пару недель назад. Забыл, что опаздываю, что начальник – редкостный, кстати, мудак с перхотью в редких волосах и на плечах затасканного пиджака – обещал срезать зарплату за несвоевременный приход. Даже про холод забыл. Стоял, рот раззявив, и пялился на неведомое атмосферное явление.
«Телефон! – вспомнил я. – Надо же снять, а то не поверит никто!»
Стыдно признать, но, несмотря на принадлежность к поколению гаджетов, как их называл батя, я пренебрегал съемками видео по поводу и без такового. Большинство друзей жило по принципу «не запостил, значит, не было», я же включал камеру, когда все интересное из кадра уже разбегалось. Журналист, называется!
Но в этот раз кусочек летней жары терпеливо дождался, пока я замерзшими пальцами активировал смартфон, чертыхаясь включил камеру и навел объектив «Сяоми» на необъяснимое явление.
Правда, на экране ведущего запись девайса ничего удивительного видно не было. Словно я, как последний ламер, просто решил поснимать улицу с людьми и песиком. Не быть мне звездой «ТикТока», короче.
Но стоило только перевести взгляд с экрана улицу перед собой – и вот он, пожалуйста, дрожащий знойный воздух, от которого ощутимо так тянуло теплом.
«Что вообще за фигня!» – с этими словами я протянул руку вперед, желая проверить осязаемость явления. И оказался в другом мире.
Мозг это принял сразу, без надрыва. Да и что ему, бедному, оставалось делать, когда я из зимнего города шагнул на поляну, густо поросшую желто-оранжевой травой, над которой жарко светили два солнца: привычное желтое и еще одно, поменьше, красное.
«А проблемы-то не со зрением! – очень спокойно подумал я. – Проблемы-то с головой!»
Не торопясь все же бежать за санитарами, я огляделся. К уже упомянутой траве и парочке светил прибавилась рощица с болезненного вида деревьями шагах в пятидесяти, здоровенный такой камень по левую руку и что-то вроде заржавевшей легковушки без стекол и резины, густо оплетенной растением, похожим на хмель или вьюн.
