1
– Мне кажется, что кто-то однажды скажет, подобное тому, как когда-то, вероятно, было сказано – эй, люди, а Земля-то круглая. Ну, типа как, а пространство-то плоское. Пример, конечно, нелепейший из нелепых, и я не чуточку не сомневаюсь, что пространство не плоское. Я это к тому, как дико, наверное, звучало, когда впервые, из уст Пифагора или Аристотеля, а может и Эратосфена прозвучало, что Земля круглая, при том, что всем она видится плоской. Даже сейчас, есть такие фундаментальные вопросы, как приведенный выше пример, к которым современная наука ни как не может подступиться. Может быть решение, ответы кроются за каким-нибудь немыслимым, на первый взгляд невозможным подходом, непривычным образом мышления, оказавшись перед фактом которого, мы также будем шокированы, как и тогда, когда человечество впервые услышало, что Земля круглая. Как известно, большое видится из далека. Может быть, стоит попробовать взглянуть на накопленные знания глобально, "из далека". У меня возникает вопрос: весь мир – это то, что мы видим, то, что мы себе представляем, то есть: вся бесконечность пространства со всеми галактиками, или же и в правду, есть еще что-то, о чем мы, только-только, робко начинаем задумываться и предполагать? Кроме этой вот бесконечной Вселенной, есть еще что-то, вне её? Например, антипространство какое-нибудь?! – говорил докладчик, на форуме, посвященном освоению Галактики, который проходил на Марсе, в городе, который размещался под куполом. Здесь, среди собравшихся на этом, научно-техническом форуме, было много таких фанатиков и ревнителей наук. Здесь было много молодых людей, решивших посвятить свою жизнь наукам, а также, и уже состоявшихся ученых, успевших внести свой вклад в мировую науку. Молодые участники, которые были полны энергии и задора, горели желанием делать сенсационные открытия. Среди них был и Эркин, молодой инженер, космонавт, сделавший своим ремеслом познание тайн Вселенной. Изначально его профессия – это пилотирование межзвездных летательных аппаратов, но по мере вникания в тайны космоса, накопления знаний и опыта, Эркин увлекся научной деятельностью. Некоторые ученые относились к нему с подозрением, негласно считали его дилетантом. Он тоже готовился выступить с докладом, где он излагал свое видение многих научных вопросов, делился своими доводами и наблюдениями. Выступление настоящего докладчика нравилось ему. Слушая его, Эркин все сильнее хотел заниматься науками. Здесь, на этом форуме, среди таких-же фанатов наук, он был счастлив, чувствовал себя, так сказать, "в своей тарелке". Однако, Эркин не вписывался в привычный образ стяжателей наук. Человек, впервые увидевший его, ни за что не захочет поверить, что он, самый что ни на есть фанатик науки, самый настоящий "ботан". Он скорее был похож на какого-нибудь аристократа, исполненного чувством собственного достоинства. Он был интеллектуалом, с повадками прожигателя жизни. Он любил жизнь, со всеми ее прелестями, и старался брать от жизни все. В первоначальной своей профессии он незаменимый специалист и уникальная личность. Он может ошибиться там, где обычно никто не ошибается, но он легко и быстро находит решение, где обычно все тупят, где все беспомощны, он в своей стихии, в результате коэффициент надежности его работы невероятно велик.
