Шеол
– Повелитель Тысячи Вод Юань Фэнь!
За несколько лет до начала Сумеречной войны
Храм Байшуй[2] всегда отличался особой тишиной. Она окутывала Байшуй мягким, невесомым покрывалом, словно утренний туман, который нежно обнимал землю. Сквозь безмолвие пробивался легкий шорох листьев и еле уловимый треск веток, будто сама природа дышала, освобождаясь от суеты. Такие моменты имели особую ценность, ведь для каждого гостя храма тишина могла стать тяжелой, как свинцовое облако, или легкой, как перо. Некоторые замечали, что она обладала исцеляющими свойствами и была способна очистить истощенный ум, унять тревоги и даже улучшить циркуляцию ци по меридианам.
Как же легко рождались нелепые слухи, даже среди небожителей. Единственной причиной безмолвия в Байшуй был его хозяин – я. Точнее, мое стремление к уединению и спокойствию, которые позволяли сосредоточить духовные силы, направляя их по верному течению.
Первая табличка в храме гласила: «Белая вода, как зеркало, может показать твое сердце»[3].
Вторая: «Вода по капле точит камень»[4].
И третья: «Сердце, подобное неподвижной воде»[5].
Три истины, которым научил меня наставник, теперь стали основой для Байшуй. Я следовал этим учениям на пути самосовершенствования и придерживался их, даже достигнув титула Повелителя Тысячи Вод. Тем не менее мой путь далек от завершения, несмотря на восхождение по Небесной лестнице 999 ступеней[6].
Если бы моей воле подчинялись не только посторонние звуки, то я не жалея сократил бы весь храмовый комплекс Байшуй в несколько раз, оставив лишь самую скромную постройку из всех, расположившуюся рядом с озером, и несколько близких последователей, уважающих мой выбор. Но на великолепии Байшуй настоял сам Небесный Император. Он утверждал, что почитаемый в Фэнчжихай Повелитель Тысячи Вод не может ютиться в лачуге, как бы мне этого ни хотелось. Поэтому я создал для себя уединенное место, отличающееся от основного храма благородной скромностью.
За основными зданиями Байшуй среди густой зелени находился тот самый укромный уголок, чем-то напоминающий мешочек или природный пузырь, огороженный высокими горами. Здесь ощущался легкий аромат лотосов и свежести, словно воздух был пропитан самыми нежными нотами чистейшей воды. А в тени деревьев стояла небольшая обитель, названная мной Нанъин[7].
Стены комнат украшали хуафу[8] с изображениями горных пейзажей и цветущих слив. Каждый росчерк туши на них словно оживал под мягким светом, проникающим сквозь тонкие занавеси из рисовой бумаги. Тени от таофана
