Сантьяго вдруг понял,
что может смотреть на мир глазами
несчастной жертвы, жулика и злодея, но может и глазами отважного искателя
сокровищ и приключений
П. Коэльо. Алхимик
Тот, кто рычать не умеет,
Стаю свою не найдёт
К. П. Эстес. Бегущая с волками
Дождь лил как из ведра. Ася с мрачным любопытством ждала, когда в кедах послышится такое ненавистное «чавк». Девушка с сожалением подумала о своих зелёных носках с утками, которые она сегодня утром в спешке натянула, надеясь поднять себе настроение. Не помогло.
Всё было не так: свитер колол шею, мокрые волосы липли к щекам. Тяжелая сумка прилежной студентки оттягивала плечо, а безжалостные капли дождя с каким-то особым остервенением ударялись в лоб, щёки и норовили попасть в глаза. Благо, Ася носила очки, которые сейчас защищали её от разбойных посягательств ливня. Другое дело, что видеть сквозь мокрые стёкла было решительно невозможно.
Всю глупость затеи, не тратить время на выуживание зонта со дна сумки, девушка поняла только сейчас. Влага, мутной кляксой, расползшаяся по выпуклому стеклу, не дала разглядеть номер прибывшего автобуса и, на секунду замешкавшись, девушка смогла-таки рассмотреть святящиеся жёлтым цифры только, когда синий автобус уже тронулся с места. Это был её рейс.
Ася остановилась с выражением лица человека, близкого к истерике. Потом, минутку подумав, девушка решила, что истерика только всё усугубит и попросту истратит и так уже почти иссякшие силы. Восхитившись своей отстранённостью и сохранившейся способностью холодно размышлять, Ася сделала шаг и таки услышала «чавк» в левом кеде. Девушка вздохнула. Самое время открыть зонт.
Как известно, стоит только мысли «куда уж хуже» пронестись в чьей-то голове, и благосклонная Вселенная тут же отвечает на этот, казалось бы, риторический вопрос. Асю толкнул порыв ледяного ветра.
«Отлично, – со злобным удовлетворением подумала девушка, – теперь я заболею…. И умру! – добавила она, немного подумав».
Зонт вёл себя отвратительно: изгибался и выворачивался, походя на танцующего паука. Девушке, с самого детства страдающей арахнофобией, захотелось отшвырнуть его от себя. Но инстинкт самосохранения победил и Ася, покрепче сжав отполированную коричневую ручку, сделала несколько шагов вперёд, стараясь не смотреть наверх.
До следующего автобуса оставался целый час, дождь и не думал прекращаться. Нужно было что-то с этим делать. Простояв мрачной статуей в такую погоду целый час – заболеешь на раз-два. Это было неприемлемо – завтра нужно в университет. Как любая приличная отличница, Ася не рассматривала возможность пропустить учёбу по причине, меньшей, чем госпитализация с двухсторонней пневмонией.
