Вокруг темнота. Всепоглощающая, мрачная… давящая. Кажется, даже воздух спёрт и, сделав вдох, захочется схватиться за грудь от внутренней изжоги. Просто пугающе, жутко и страшно, когда вдали слышится грохот – громкий, оглушающий. Девушка вздрагивает, тушуется, начиная тяжело дышать и рыскать глазами, в надежде найти хоть слабый луч света в этой обители теней, но добром и сиянием тут и не веяло. Здесь ощущались только сырость, отвратительный смрад и чувство страха, смешанного с паникой, из-за отсутствия понимания происходящего.
– Не волнуйся, дитя, – голос доносится одновременно и рядом, и откуда-то издали, что определить точное местоположение неизвестной гостьи этого фестиваля тьмы очень сложно. – Ох, видимо, ты мало что понимаешь или, лучше сказать, помнишь?
Яркая вспышка света озаряет собой всё вокруг, заставляя девушку резко прикрыть глаза и скривить лицо, медленно привыкая к свечению после долгого пребывания во мраке. Пред испуганными очами предстаёт серое, сырое помещение, походившее на камеру, с длинным коридором, напротив, в конце которого, была двойная решётка, освещённая одиноким факелом в кованой подставке.
Прямые каштановые волосы были спутанными и грязными, неряшливо свисая с плеч девушки, испуганно озирающейся вокруг себя, наконец, увидя незнакомку, ранее оглушившую тишину своим чистым и одновременно властным тембром голоса. Она была ослепительна, что невозможно было отвести глаз, внимая каждому слову, сорвавшемуся с её алых пухлых уст: белая, почти фарфоровая на вид, кожа без изъянов, чёрные, струящиеся волосы, горделивый взгляд горящих изумрудных глаз, прямой нос и поднятый кверху подбородок. Одета женщина, как и представлялась, не менее возвышено: чёрное блестящее платье, сидевшее по фигуре в форме песочных часов, с открытыми плечами и прекрасно выраженным бюстом, которым она могла похвастаться и очаровать.
Статная дама стояла прямо напротив испуганной девушки, за её спиной был скрыт коридор, ведущий к выходу отсюда, а сама она сцепила руки, облачённые чёрным бархатом, в замок, возвышаясь над всем в этой комнате – даже если это был и камень.
– Позволь поприветствовать тебя вновь, дитя, – голос чарует, разливается сладким мёдом, гипнотизируя. Она мягко склоняет голову, присаживаясь в коленях, демонстрируя добродушный настрой, но, если бы он действительно был таким, бедной не пришлось бы оказаться в столь мрачном помещении с парочкой крыс и головной болью.
– Что… что я здесь делаю? И кто вы такая? – голос слегка дрожит, отчего она сначала не узнаёт его, поднимая карие испуганные очи на Даму в чёрном.
