Шёл октябрь сорок первого… В полумраке кабинета за письменным столом полусидел-полулежал человек в военной форме.
Третьи сутки не уснуть… То одно, то другое. Когда, наконец, позвонят из Москвы насчёт сбора на эвакопункте? Дома бардак, месяц уже живём на чемоданах готовые в любую минуту сорваться с места.
Клонило в сон, глаза слипались. Подвинув ближе к уху телефонный аппарат, он прилёг на стол и сразу отключился.
Ему снился хороший сон… Летний день в Сосновке, на даче, на берегу озера. Они всей семьёй на отдыхе, что удавалось так редко в это лето. Варя сидела в тени деревьев за мольбертом и рисовала, а они с сыном готовили к спуску огромный фрегат, который мастерили всю зиму и весну. Сын Сашка натягивал паруса, а отец подкрашивал недоделки. Наконец было всё готово.
– Пап, давай спустим торжественно, как полагается!
– Давай, а как мы это сделаем? Шампанское о борт он у нас с тобой не осилит, – улыбнулся отец.
– Разбейте тарелку, делов то! – прокричала им Варя.
– Точно! Пап, давай тарелку!
Сын подбросил тарелку над каменным валуном, служившим верфью. Тарелка взмыла вверх, и… всё вокруг остановилось… Варя смотрела на них, полным нежности взглядом, взмахнув на мгновенье кистью. Саша устремил взгляд в небо и, не отрываясь, устремил взгляд в одну точку. Всё замерло вокруг, и лишь тарелка медленно опускалась вниз… Достигнув поверхности камня, она, словно брызги шампанского, стала разлетаться на мелкие кусочки…
Комнату сотрясло. Дымов проснулся и поднял голову. На полу валялся разбитый вдребезги стакан для карандашей, пол был завален упавшими с полок книгами, а в центре комнаты лежал разбитый портрет Иосифа Виссарионовича.
Что за… И тут комнату сотрясло повторно. Чем они там бомбят? Этого же не может быть. Он попытался встать, но был сбит очередным толчком. Да что же там происходит? Неужели нашим войскам не удалось прорвать сужающееся кольцо вокруг города, и немцы перешли в наступление? Город и до этого утюжили артобстрелами, но что бы так мощно впервые. Прошло около получаса и всё стихло. Дымов снял трубку телефона – тишина. Наверно повреждена линия. Он уже хотел выйти в коридор, как телефон подал признаки жизни.
– Алло! Вас не слышно! – в трубке слышался шум и потрескивание.
Он дал отбой и вновь набрал номер КПП. Вновь треск и шипение.
– Да что за чертовщина творится.
– Это кто там связью балуется? – послышалось грозным голосом из трубки.
– Майор Дымов. С кем имею честь говорить?
– Дымов? С какого участка?
– Какого ещё участка? С кем я говорю? – крикнул Николай.
– Коба я, – промычала трубка.
