1
Кто-то там был за гранью светлого пятна, какие-то ловкие создания мгновенно ускользали в полную темноту, как только Макс пытался их рассмотреть. Ему не удавалось расширить поле видимости, слабо освещенное и колеблющееся. Он шел вперед или, скорее, плыл и круги серого света неохотно продвигались вместе с ним, выхватывая из темноты какие-то ноги или щупальца, которые сразу исчезали.
Это было странно, и Макс, бросив гоняться за видениями, решил, что нужно просто открыть глаза. Они оказались будто заклеенные скотчем, но он понял, что находится на верном пути. Голова гудела и кружилась. Руки и ноги пронзали пульсирующие приливы острой боли. Когда ему все же удалось разлепить глаза и оглядеться, он обнаружил стоящего над ним приземистого робота с матовым серым корпусом.
Робот? Ничего себе! Макс пытался сообразить, что происходит. Он с трудом приподнялся из длинной ванны, заполненной густой прозрачной жидкостью. В темном помещении виднелись еще несколько цилиндрических ванн, опутанных шлангами, и больше никого не было.
– На выход, – отчеканил робот. – Вот костюм и винтовка.
Он выхватил из-за спины и протянул своими гибкими манипуляторами какие-то предметы. Макс отчетливо понимал его, хотя язык был не русским и вообще незнакомым. Невыносимая боль в конечностях постепенно отступала. В голове немного прояснилось, но не до конца.
Наскоро облачившись при помощи робота в обтягивающий черный костюм, на ощупь производивший впечатление гибкого прорезиненного металла, надев громоздкие сапоги, пристегнув пояс, набитый чем-то рюкзак и зажав под мышкой тяжелую короткую винтовку, Макс как во сне безвольно зашагал за своим проводником. Он старался вспомнить, как он здесь оказался? Как ему вообще удалось выбраться из той заварухи?
Казалось, только что он, вжимаясь в камни под моросящим дождем, отстреливал последние патроны в обойме автомата, по скалам чиркали пули, а глаза заливала вода вперемешку с кровью, сочащейся из рваной раны на лбу. Макс непроизвольно потер ладонью в толстой перчатке гладкий на ощупь лоб. Их зажали на вершине, но он бы еще продержался, если бы под огнем упорно взбирающихся на склон боевиков удалось проползти к соседней позиции. В живых там скорее всего никого уже не было, но можно было разжиться патронами. Однако противник вел все более точный минометный обстрел и Макс ждал перерыва в огне, чтобы сделать спасительный рывок.
То есть положение, конечно, заметно улучшилось, но… какого черта?
– Эй, а где мы? – пробормотал Макс, неожиданно осознав свою способность говорить на этом языке. Он с трудом выплевывал незнакомые слова вдогонку скользящему по сумрачным коридорам роботу.
