Глава 1. Новый чудный мир
– Что это? – спросила меня Агнесса, точнее Агния Всеволодовна, таким было её имя, но все почему-то звали её Агнессой, мне кажется, она и сама забыла, какое имя ей дали при рождении, и какое записано во всех её документах.
Почему Агнию Вернигор, дочь Всеволода Вернигора, и теперь старшую в семье, а, значит, управляющую всем, что принадлежало их клану, сподобило зваться подобным, но всё же чужеземным именем, я не знаю, спросить её саму никто бы не решился, я думаю вообще не родился ещё человек, способный позволить себе задавать ей вопросы. Вот и сейчас, когда она, явившись в мою лабораторию, а точнее, целый институт, по моему зову, задала мне этот «прекрасный» вопрос, я не сразу нашёлся, что ответить. В самом деле, что она хотела услышать?
– Это то, что вы просили, – ответил я, стараясь сделать мой голос увереннее и твёрже.
И что я робею всякий раз в её присутствии? Потому, что семнадцать лет назад она взяла меня, приговорённого к смертной казни за опыты с запрещённым клонированием, и не только оставила жизнь, но и дала новое имя и биографию, но, главное, возможность работать, причем таких условий, какие создала для меня Аглая или как все её зовут Агнесса Вернигор, я не получил бы нигде и никогда. Я очень хорошо осознавал это. Понимала это и она. Поэтому она держала меня рабом, с такими же правами, как и прочих. Поначалу я был счастлив и безмерно благодарен, но вскоре понял, что клетка, даже если она не просто золотая, а с самыми необычайными возможностями и перспективами, не перестаёт быть клеткой. Конечно, в этом был виноват я сам, я прекрасно, как и все на планете, знал, что опыты с клонированием запрещены уже больше ста лет, но я не смог удержаться, чтобы не попробовать это.
Да, я попробовал, тем более что технически это было несложно. Взять материал матрицы и перенести его в новую клетку, заставив её делиться. Я сразу понял, что запрет на клонирование был не напрасным, владение этим знанием и умением делало из обычного учёного творца, и те, кто первыми это понял, сделали совершенно правильно, не только прекратив исследование в этой области, но и запретив впредь. Да, можно было в любой момент сделать любое растение, животное, любого человека, любое живое существо воссоздать. Но, как говорил классик литературы: «Ради чего искусственно фабриковать человека, когда любая баба его родит когда угодно»… И, несмотря ни на какие потрясения с этим на планете проблем не было.
Да меня и не интересовало обычное клонирование. Это глупость, это путь в никуда. Зачем делать копии Создателя? Нет, как любому художнику, а я нередко чувствовал себя художником, даже скульптором, копировать мне быстро надоело. Но, набив руку на растениях и животных, я приступил к человеку. Вот тут меня и поймали…
