Шеф смотрел на меня угрожающе. Он метал гром и молнии и был бесстрастен как камень, несокрушим как скала. Он применял к себе в этот момент, на что я готова была поставить хоть всю зарплату, все известные метафоры и словесные штампы.
Ему так казалось: глаза – лед, подбородок – волевой, как у супергероя, губы сжаты, мускулы напряглись. Ожидание и реальность: морда скорчилась, губы трясутся, руки тоже, мускулы… теоретически есть, как и у всех людей, их ведь не может не быть. Шеф вздрогнул, задел животом стол, подаренная кем-то когда-то пластиковая лошадь с китайского маркетплейса сделала попытку пуститься вскачь.
– Ты уволена.
– Да ради бога.
Я села, взяла чистый лист, ручку, принялась писать заявление. Шеф негодовал – стол подпрыгивал.
– София?.. Ты серьезно?
– Дальше некуда, Макар Дмитрич. – Я на секунду оторвалась от заявления, подняла голову, встретилась взглядом с шефом. Он был искренне обижен – в душу плюнула. – Стоило сделать это сразу, как только Игорь продал вам фирму. Мы с вами прекрасно знаем, сколько всего вы наделали – корабль идет ко дну.
Шеф оскорбленно запыхтел. Я продолжала шкрябать по листу – сказывалось отсутствие практики письма, за последние лет пять я разве что подписи ручкой ставила. И ожидала от шефа подначку, потому что сама кинула ему затравку. И?..
– Крысы, – кашлянул шеф, – бегут с тонущего корабля.
– Крысы умные животные, Макар Дмитрич. Держите.
Шеф озадаченно разглядывал мои каракули. Не то чтобы я писала как доктор со стажем, но близко к тому. Ничего нового в форме стандартного заявления я, впрочем, не придумала.
– София…
– Нет, Макар Дмитрич. Который раз я должна ехать в тот же самый суд с теми же участниками по тому же вопросу? Девятый? За последние три месяца, – я скривилась. – Потому что отдел закупок никак не научится правильно считать НДС. Таможенники и судья меня встречают как родную. Почему не используется таблица, которую закупщикам сделала бухгалтерия?..
Шеф вздохнул. Я хмыкнула.
– Она им неудобная, – проворчал он.
– Так, – кивнула я. – Суд мы ожидаемо в девятый раз проиграем. Кто будет виноват?
– Ты?..
– Подписывайте, Макар Дмитрич, – теперь вздохнула я. – Уволить, подпись, дата. Сегодня двадцать седьмое.
Шеф был неплох. Как бывший продажник – несомненно. И я в принципе понимала, почему он купил у бывшего владельца эту фирму – крупного, с именем, импортера: объем продаж Макар Дмитриевич действительно утроил. Но одновременно с этим полностью обвалил ценовую политику, давил на главбуха с налогами, что было близко к уголовной статье, увеличил закупки до такой степени, что нам пришлось арендовать второй склад – спешно, нашли дерьмо, случилась протечка, а значит – убытки. Новые клиенты требовали длительной отсрочки платежей, и Макар Дмитриевич легко на это шел, потому что привык: главное – продать. Все средства были исчерпаны, главбух тщетно билась хотя бы за резерв, чтобы платить налоги, перевозчики останавливали машины, ожидая от нас оплат за прежние перевозки – задолженность перед ними достигла размера годового бюджета маленькой африканской страны. Первым не выдержал начальник склада, лишенный премии за чужие ошибки, за ним сбежала главбух, финансовый директор уволился на прошлой неделе.
