1. 1. Истинная
Эйвилин.
Экипаж останавливается перед городским особняком в престижном районе столицы. Возница услужливо распахивает дверцу кареты:
— Леди Даорр.
— Благодарю, — приветливо киваю ему и осторожно спускаюсь по ступеньке вниз.
Жмурюсь от яркого солнца. После полутьмы экипажа глазам непривычно. Воздух пахнет летом, свежестью и цветущей вишней. Любуюсь бледно-розовыми лепестками моих любимых деревьев, высаженных по приказу мужа.
Сердце наполняется теплом и щемящей нежностью. Мне так хорошо сейчас, что даже страшно.
Страшно быть настолько счастливой. Будто я вовсе не заслуживаю того, что имею. Живу чужой жизнью. Странное чувство. Откуда бы ему взяться?
Сбылось то, о чём я даже мечтать не могла!
Тиррэн Даорр — дракон, первый советник Императора и наследник древнего рода — выбрал меня. Его родня не пришла в восторг, ведь я не ровня Даоррам. Бесприданница и сирота из захудалого рода, утратившего величие и статус с тех пор, как прадед промотал состояние на скачках.
Богатый торговец или такой же, как я, нищий аристократ — вот мой удел. Должен был быть, если бы в Академии меня не приметил дракон. Настойчивость Тиррэна не оставила шансов. Я влюбилась по уши и пропала.
Его зверь принял меня, и это решило всё. Со зверем не спорят.
Сказка продолжилась. Свадьба с любимым, медовый месяц в поездках по стране, и вот мы дома, наконец-то! Казалось бы, куда уже лучше? Но с каждым днём я всё счастливее, и вместо того, чтобы радовать, это пугает.
Внутри поселилось и растёт дурное предчувствие, вот только я никак не пойму, откуда ждать беды?
Стук каблуков по вычищенной мостовой отдаётся эхом в ушах. Замираю, когда вижу перед домом целую вереницу экипажей с нашим фамильным гербом. Насчитываю четыре…
Чувство тревоги усиливается. Что-то не так…
Поднимаюсь на крыльцо. Распахиваю дверь. Вхожу. Замираю.
Внутри суета. Лакеи и горничные носятся сверху вниз по лестницам и обратно. Пахнет пергаментом и кожей. Хмм… будто перед поездкой, хотя мы только-только вернулись и ещё даже не распаковали до конца вещи…
Меня будто не замечают, не видят, и это странно.
Лавируя между слугами, поднимаюсь наверх. Ноги мягко утопают в багровом ковролине, застилающем лестничные ступени. Бесшумно приближаюсь к открытым настежь дверям нашей с мужем спальни, сжимаю пальцами дубовый косяк и глазам не верю.
Внутри всё заставлено плотными пергаментными коробками и сумками из тёмной кожи. Пухлощёкая горничная прямо у меня на глазах кладёт в коробку моё оливковое платье, расчёску и свежее вышивание. Вместо того, чтобы разбирать остатки вещей после нашего возвращения, она их собирает.
