Старые, скрипучие двери, оббитые железом, распахнулись, и открыли прекрасный вид на беспорядок трактира. В мягком, желтом свете, исходившем из светильников и канделябров, мелькали тени служанок трактирщика. Звуки лютни едва пересиливали гомон посетителей, а люд здесь был разный. Завсегдатаи распевали баллады, правда, из их уст звуки вырывались словно из военных горнов – раздражающий, грубый бас, в котором невозможно было разобрать слов. За одним из столов разгорелся спор из-за путаны, превратившись вскоре в потасовку, несмотря на прекрасный ассортимент здешних блудниц. Барная стойка как всегда была скрыта за спинами пьянчуг – командой рыболовного судна, захаживавшего изредка в гавань Тартарры. Трактирщик, как и многие из посетителей, был не в восторге от этой компании, но скупой Ганс имел неплохую выручку, и терпел мерзкий, рыбный запах. В дальнем углу трактира, освещенном лишь свечей, восседал Годдар. Странствующий искатель приключений возвышался над кубками наполненными вином, и черпаками с бараньей похлебкой подобно великану. Годдар считал себя искателем приключений, но окружающие, таких называли варварами. Огромный даже для здешних богатырей воин, облаченный в медвежью шкуру, и набедренную повязку притягивал взгляды. Не всегда взоры в сторону путешественника были злые. Обычно девушки утопически, задумчиво рассматривали его без стыда и толики скромности.
Вещей у молодого война было мало, лишь опустошенный кошель и большой военный топор с раздвоенным топорищем на длинном древке. Годдар привык преодолевать расстояния налегке. Конечно, к пустому кошельку это не относилось. Плотно поесть, и выпить ведро крепленого вина было неотъемлемым в частых походах. В каждой таверне и в каждом более или менее приличном трактире Годдар останавливался, чтобы перекусить. По-другому не бывало. В этот раз юноша сидел в дальнем углу, куда обыденная суета трактира не доходила. И когда из толпы мелькающих обывателей появилась милая, такая же юная, как и сам варвар, дитя, Годдар поднял мускулистую руку, чтобы девушка, не искала его среди пьяного сброда.
– Эй ты! – Громко крикнул он девушке, хотя красавица и так заметила развалившегося на скамье, бугая. Годдар был пьян. Сказывалась усталость после недельного пути и конечно осушенный тюк крепленого вина.
– Ты Годдар? – спросила девушка. Ее звонкий, тонкий голосок был едва слышен среди пьяных воплей постояльцев.
– Да, это я! – После слов варвар затянул отрыжку, прикрыв рот массивным кулаком. – Присядь за мой стол! Можешь допить вино – Молодой варвар пытался быть вежливым. Он начал двигать кубок по деревянному столу и на стыке небрежно сколоченных досок кубок перевернулся разлив бордовый напиток, и теперь вино стекало на пол. – Похлебка остыла и я думаю, что мясо, выдаваемое за молодую баранину, вчера виляло хвостом и радостно лаяло при виде скупердяя Ганса! – Добавил он, выругался, и икнул. После затянулась короткая пауза. «Наверное, красавица влюбилась! От этого у нее такой растерянный вид? Интересно знать с чего бы это? Повода влюбляться я ей не давал!» – Годдар растянул самодовольную улыбку. Женщины располагали к нему. Конечно, те женщины, были легкого поведения, к тому же, изрядно пьяны и зарабатывали на продаже себя, любому кто их захочет. Эта девушка казалась на фоне остальных, с которыми он был знаком, невинным ангелом. Ошибочное мнение варвара о чувствах прекрасной, молодой леди к нему, растворилось при виде заканчивающейся закуски на столе, и он решил перейти к делу.
