– Заявку уже закинула?
– Ещё в первый же день! – возмущённо тряхнув головой, для большей значимости махнула рукой и задела высокую чашку.
Чашка угрожающе качнулась, и, вероятно, этим бы и ограничилась, строго вернувшись в исходное положение. Но, в суете пытаясь схватить её, Эйлина резким движением двинула её в обратную сторону, и горячий чай плеснул на стол, а с его края в ноги. И тут уж не до чашки – спасайся кто может! – стремительно норовя сдвинуться назад, отклоняясь на спинку, а колени в стороны, лишь бы не перепачкать брюки! Хорошо, что не в баре, – иначе бы тут же со стулом кувырком – столовский кондовый стул только жёстче упёрся в пол, издав душераздирающий скрежет, на который обернулись все. В те доли мгновения, пока дёргалась сама, чашка тоже не стояла на месте – выстояв на грани, она маятником пошла вперёд, снова замерла, сбросив часть горяченной коричнево-красной жижи на длинный стол, где четверо сокурсников уже оттаскивали свои подносы подальше от зоны стихийного бедствия.
Волна чая, выбросившись мощным красивым водопадом, ударилась о поверхность стола и с плеском разбилась на расширяющийся диск и множество капель, устремившись в атаку на ближайших соседей. Зоя взвизгнула. Макс, сидевший по левую руку, крепко выругался. Все двигались прочь. Со своего дурацкого застрявшего стула, нервно наблюдая выброс, Эйлина так же пыталась убраться, но резко упереться в стол было ошибкой.
Мгновение – и направление атаки изменилось. Чашка в тягучем слоу-мо начала угрожающе возвращаться к вертикали. И, разумеется, она не собиралась на этом останавливаться. Мечась как пилот в падающем истребителе в кресле с заклинившей катапультой, проклиная конструкторов, сделавших это неповоротливое чудовище с широкими подлокотниками, которые как прутья решётки теперь заключали её в камеру, Эйлина уже, отчаявшись, наблюдала за наклоном чашки в свою сторону. Последний мощный рывок. Катапульта не сработала. А внезапно протянутая справа рука подхватила чашку влёт и вместе с ней как будто нацелилась девушке в голову. Виновник происшествия пришёл на помощь, или решил добить. Эйлина не могла оторвать взгляд от надвигающегося массивного цилиндра, хотя уже мысленно оценила, что плавность движения не даёт кипятку хлынуть через край. Но, сжавшись инстинктивно в проклятом кресле, напряжённо провожала взглядом, как чашка пролетает над её головой в аккуратной крепкой руке и, совершая вираж, уходит на круг, чтобы, постепенно замедлившись, начать возвращаться. Когда разбуянившаяся посудина чётко и мягко приземлилась на площадку стола, все зааплодировали.
