Марс, четвёртая планета Солнечной системы. Холодный, безжизненный, обдуваемый сухими ветрами мир, окружённый пылевой дымкой и охристо-красными равнинами. Его диаметр – около 6800 километров, почти в два раза меньше земного, а атмосфера состоит главным образом из углекислого газа. Средняя температура на поверхности – минус шестьдесят градусов по Цельсию, но днём под палящим, разреженным солнцем камни могут прогреваться до нуля. На полюсах лежат ледяные шапки из водяного и углекислого льда, а по равнинам тянутся следы древних русел, будто некогда здесь текли реки.
По красному песку, оставляя чёткие следы на вековой пыли, медленно движется марсоход «Кьюриосити» – одинокий исследователь, созданный руками землян. Его шесть алюминиевых колёс, с гравировкой, оставляющей на грунте азбуку Морзе с названием NASA, осторожно перекатываются через валуны и расщелины. Внутри корпуса размером с небольшой автомобиль работает плутониевый радиоизотопный термоэлектрический генератор: он превращает тепло распада в энергию, которой хватает, чтобы питать все системы – от электродвигателей до научных приборов. Полутонная машина не знает усталости: даже в разреженном, пыльном воздухе Марса, под ледяными бурями и подъемами на склоны кратеров, её моторы не останавливаются.
Его «глаза» – пара высокоточных камер MastCam – медленно вращаются, фиксируя каждый камень, каждый изгиб горизонта. Данные поступают в процессор, где алгоритмы сравнивают изображения с миллионами ранее полученных снимков. Но вдруг – нечто странное. В объективе проступают контуры строений: прямые линии, симметричные формы, словно выточенные не ветром, а разумом. Машина мгновенно анализирует данные и передаёт зашифрованное сообщение в Лабораторию реактивного движения (JPL) – центр NASA в Пасадене, где сотни инженеров и планетологов следят за каждым сигналом с Марса.
В белоснежном зале с рядами экранов загорается тревожный индикатор. Инженеры сбегаются к мониторам, кто-то опрокидывает чашку кофе, кто-то бледнеет, другой хватается за голову. На снимках, полученных с «Кьюриосити», виднеются огромные сооружения – арки, колонны, ступенчатые платформы, словно остатки древнего города. Такое не могла создать природа, не могла вырезать буря или застывшая лава.
Кто-то шепчет:
– Это невозможно…
Но снимки – подлинные. И по ту сторону Солнечной системы, на безмолвной красной планете, марсоход продолжает своё движение, будто сам стремится узнать, кто оставил эти следы. создать природа.
Руководитель – доктор Альберт Хансен, мужчина лет пятидесяти с поседевшими висками и уставшими серыми глазами, сидел, подперев лоб рукой. Его пальцы нервно теребили очки, а взгляд был прикован к экрану, где мерцали снимки с «Кьюриосити». Строгие линии построек, словно отполированные временем, казались вызовом всему, что он знал о науке. Он понимал: в его руках – открытие, способное перевернуть историю человечества, разрушить старые догмы, изменить саму картину мира. Но вместе с этим – хаос, паника, войны, религиозные истерии. Не все люди готовы узнать, что они, возможно, не первые разумные существа в Солнечной системе.
