– Как же я хочу попасть в сказку! – Марина упала на диван, раскинув руки в стороны, – никакой работы, учёбы, одни балы и прекрасные принцы. Что ты кричишь! Убрала я обувь, пашу, словно Золушка, даже дома нет никакого покоя, – девушка ужасно устала, её раздражала любая мелочь, а уж неосторожные замечания матери вообще выводили из себя. Ей хотелось, как в детстве, упасть на пол и колотить руками до изнеможения. Кричать до хрипоты и сорванного голоса. Никто, абсолютно никто не понимал Марину, или, по крайней мере, ей так казалось.
– Прекрати, слышишь, успокойся. Ты можешь нормально рассказать, что у тебя случилось? – мама Марины осторожно села рядом с дочерью, боясь спровоцировать новые крики и ругань.
– Да ничего особенного, всё как всегда. Опять завал на работе, не успеваю поднять нос от папок с бумагами, вечером ещё нужно успеть сделать контрольную. И зачем я послушалась тебя и пошла на заочку?! Хватило бы колледжа. И Коля не звонит, – девушка сбилась, закусила губу и замолчала.
– Сама позвони.
– Мама! С чего вдруг. Он мужчина, вот пускай и звонит. Тем более обещал, – гнев быстро сменился отчаянием. – А вдруг разлюбил… – не выдержав, Марина принялась плакать, вымывая вместе со слезами накопившееся напряжение. – Мне уже 25, а я не замужем, часики тикают, – лились сквозь рыдания невнятные слова, – я детей хочу!
– Тише, свалила в кучу работу, часики, ещё и детей. Давай завязывай со слезами и пойдём пить чай. Разберёмся вместе, – женщина встала с дивана, взглядом поманив дочь за собой. – Тебе чёрный или зелёный?
– Зелёный.
– И хорошую горсть валерьянки… – себе под нос пробормотала мама.
С каждым глотком чая Марина успокаивалась. Улыбаться ещё не хотелось, но и желание выть отпадало. За окном всё так же лил серый дождь, марал землю и стены домов. Холодный ветер поднимал сжатые обрывки листьев. Они трепыхались, разрываясь на части, оставляя после себя грязные обломки. Скамейки и детские качели покрывала первая изморозь, ещё совсем нежная. Оплетала белым кружевом металлические части, не зная, что совсем скоро будет смыта ледяными каплями. Марина отвела взгляд от окна. Мама успела не только заварить чай, но и нарезать крупными кусками пирог.
– Поешь, – женщина пододвинула тарелку поближе. – Хоть маленько успокоилась?
– Вроде да. Но всё равно, также плохо. Ужасно, сил нет, – без прежнего запала проговорила девушка, задумчиво ковыряясь в пироге.
– Это я поняла. Давай подробнее. Что-то на работе?
– И на работе тоже. Везде. Понимаешь, везде. Я устала. Не хочу работать, хочу сидеть дома и вести быт. Рожать детей, мужа рядом.
