Когда ночь опустилась на Город и зажглись скромные пленницы фонарей, она, наконец, открыла глаза и, распрямив шею, огляделась вокруг.
Всё было как обычно, как каждый Божий день. В домах гасили свет и отправлялись ко сну и только небольшое количество окон продолжало отражать жизненную обстановку своих подопечных, ещё бодрствующих. На улицах очень редко встречались прохожие, а иных можно было увидеть у увеселительных заведений или около дежурных магазинов. Город спал.
Распрямив крылья и войдя в струю воздуха, Рия поднялась над мостом и полетела к городской площади. Как ей нравилось летать в это время: одна, наедине с собой и с Тем, Кого никто не видит, но знает каждый. Она говорила с Творцом на своем, порой птичьем, а порой и человеческом языке. Она всегда получала ответы на свои вопросы и оттого сильно удивлялась, почему людям не всегда достаётся просимое. А может быть потому, что они не умеют летать. Но ведь им не дан этот дар. Так отчего же они вздыхают часто? Наверно им надо научиться правильно молиться и задавать вопросы.
Чайка опустилась на плечо ангела, сжимавшего медный крест и смотрящего в Небеса.
«Рия! Это ты? Зачем ты прилетела сюда?» – ангел был сильно возбуждён своевольным поведением птицы.
«Успокойся, Гавриил. Господь разрешил мне ощутить свободу Его именно в это время и в этом месте. Взгляни на Нику и окружающих её слуг. Разве свободны они? Нет! Они остались победителями в своём времени, потому, что не приняли победу Отца, а увековечили себя, заставив зодчих поставить их с тобой рядом, напротив, друг против друга. Мне жаль их».
«Рия! У каждого своё мировоззрение. И тебе ли не знать, что всё ставится на своё место. Отец установил порядок, и если кто-то нарушает его, автоматически он нарушает свою жизнь. Но если он ещё здесь решит вернуться к правильному образу бытия, то стоит ему только воззвать к Отцу, обратившись к Иисусу, и Дух Святой поможет ему».
«Гавриил. Будь благословен! Мне пора».
Рия резко вспорхнула крыльями и, пролетев над Никой и лошадьми и всей её свитой, направилась на одну из старинных улиц.
Она не всё рассказала архангелу, да и по чину своему не очень была близка к нему. Гавриил решал дела, данные ему Творцом, и она не знала их, но лишь об одном она ведала: он – сильный молитвенник. Белый ангел Гавриил. Не смыкая глаз, он молится за этот огромный Город, вдохновляя людей на чистые и искренние молитвы.
Подлетев к старому двухэтажному дому, чайка опустилась на скамейку возле подъезда и сложила крылья. Клюв её постепенно уменьшался, превращаясь в миловидный женский носик; формы тела менялись, обретая приятные контуры девичьей грации; глаза приобрели человеческий взгляд, локоны опустились на плечи. Оправив пальцами платье, леди поднялась со скамейки с железным ключом в правой руке. Она оставалась вечно молодой, честной и преданной делу Господа.
